Пасынки вселенной. Роберт Хайнлайн «Пасынки Вселенной

История будущего - 23

ВСЕЛЕННАЯ

Осторожно! Мьют!

Услышав выкрик, Хью Хойланд быстро пригнулся. Кусок железа размером с яйцо врезался в переборку над его головой с такой силой, что, не промахнись пращник,- как пить дать, проломил бы Хью череп. От резкого движения тело Хойланда приобрело ускорение, и ноги оторвались от палубы. Чтобы не распластаться по полу, Хью уперся ногами в переборку, оттолкнулся и пролетел вдоль коридора по длинной, ровной траектории, держа наготове нож. Извернувшись в полете, Хью притормозил касанием стоп о противоположную стену у поворота коридора, из-за которого в него стрелял мьют, и плавно приземлился на ноги. За поворотом коридор был пуст. Оба товарища догнали его, неловко скользя по плитам пола.

Ушел? - спросил Алан Махони.

Ушел,- ответил Хойланд.- Я видел, как он нырнул в люк. Самка, похоже. Кажется, четырехногая.

Четыре ноги или две - нам все равно теперь не поймать мьюта,- сказал Морт Тайлер.

Вот еще, ловить его! - воскликнул Махони.- На кой Хафф он нам сдался!

А я был бы не прочь поймать его, чтобы потолковать кое о чем,- ответил Хойланд.- Клянусь Джорданом, возьми он на два дюйма ниже - быть бы мне в Конвертере.

Перестаньте через каждые два слова богохульствовать,- укоризненно сказал Тайлер.- Слышал бы вас Капитан! - И он благоговейно приложил ладонь ко лбу, как и подобает при упоминании Капитана.

Джордана ради,- резко ответил Хойланд,- не умничай, Морт.- Тебя еще не произвели в Ученые, а я вряд ли менее благочестив, чем ты, но не вижу греха в том, чтобы иногда дать выход чувствам. Даже Ученые так выражаются в сердцах, я сам слышал.

Тайлер открыл было рот, но промолчал.

Слушай, Хью.- Махони дернул Хойланда за руку.- Давай уйдем отсюда. Мы так высоко никогда еще не забирались. Я хочу вернуться туда, где нормальная тяжесть.

Хойланд, сжимая рукоять ножа, жадно смотрел на люк, в котором скрылся противник.

Ладно, малыш,- согласился он.- Впереди дорога долгая, пора возвращаться.

Он повернулся и пошел к люку, через который они выбрались на этот ярус. Вверх приходилось подниматься по крутым лестницам, но сейчас Хью просто оттолкнулся от крышки люка и начал плавно спускаться на палубу пятнадцатью футами ниже. Тайлер и Махони последовали за ним. Так они продвигались вниз через десятки люков и зловещих, слабо освещенных палуб. С каждым разом прыжок чуть-чуть ускорялся и приземлялись они чуть-чуть тяжелее. В конце концов Махони не выдержал:

Хью, хватит прыгать. Я ногу зашиб. Давай пойдем лестницами.

Ладно, но так будет дольше. Кстати, далеко нам еще?

Отсюда до фермы палуб семьдесят,- ответил Тайлер.

А ты почем знаешь? - подозрительно спросил Махони.

Знаю, потому что считал, балда ты этакий.

Хойланд вмешался прежде, чем спор перерос в ссору:

Заткнись, Алан. Может, он действительно умеет считать. Морт на такие дела мастак. Да и судя по тяжести, он прав.

Заткнись, тебе говорят. Ты что, Закона не знаешь? За пределами деревни дуэли запрещены.

Они продолжали свой путь в тишине, легко бежали по лестницам, пока возросшая сила тяжести не заставила перейти на шаг. Вскоре показался ярко освещенный ярус, где расстояние между палубами было раза в два больше, чем наверху. Воздух здесь был влажный и теплый; взгляд тонул в растениях плантаций.

Наконец-то.- сказал Хью.- Однако я не вижу нашей фермы. Мы, наверное, вышли с другой стороны.

А вот и какой-то фермер,- сказал Тайлер. Сунув мизинцы в рот, он свистнул, а потом крикнул: - Эй, приятель! Куда это мы попали?

Крестьянин не спеша оглядел всех троих, потом неохотно и коротко объяснил, как найти Главную дорогу, ведущую к их деревне.

Язык оригинала: Публикация: Отдельное издание: Издательство:

Astounding Science Fiction

Перевод:

Ю. Зарахович, 1977
А. Мухлаева, 1992
Д. Скворцов, 2002
А. Митюшкин и Е. Беляева, 2007

На русском языке роман был опубликован в 1977 году в журнале «Вокруг света » (№№ 1-5) в сокращённом переводе Ю. Зараховича, который неоднократно переиздавался впоследствии, в том числе в собрании «Миры Роберта Хайнлайна ». В 2007 году опубликован новый перевод А. Митюшкина и Е. Беляевой. Существуют также переводы А. Мухлаевой (1992 г.) и Д. Скворцова (2002 г.). Все переводы выходили под одинаковым заглавием.

Примечания

См. также

• Рассказ «Поколение, достигшее цели » Клиффорда Саймака .

Ссылки

• Информация о произведении «Пасынки Вселенной» на сайте «Лаборатория фантастики »

«История Будущего » Роберта Хайнлайна
Рассказы и повести	Линия жизни · Да будет свет! · Дороги должны катиться · Взрыв всегда возможен · Человек, который продал Луну · Далила и космический монтажник · Космический извозчик · Реквием · Долгая вахта · Присаживайтесь, джентельмены! · Тёмные ямы Луны · Как здорово вернуться! · А ещё мы выгуливаем собак · Прожектор · Испытание космосом ·

Роберт Хайнлайн вошел в американскую литературу в начале 40-х годов и оказал глубочайшее влияние на развитие в ней научно-фантастического жанра. Вот как оценивает его творчество Артур Кларк: «Боб Хайнлайн - один из основателей современной научной фантастики и первый исследователь многих тем, ставших за последнее тридцатилетие основными в ней. Вряд ли будет преувеличением сказать, что влияние, оказанное им на развитие жанра, можно сравнить только с влиянием, оказанным Уэллсом, также посеявшим семена, всходы которых с энтузиазмом пожинали последующие поколения фантастов».

По мнению большинства авторитетных исследователей американской фантастики, да и самих писателей-фантастов, именно Роберт Хайнлайн заложил основы наиболее интересного, значимого и плодотворного направления американской научно-фантастической литературы - социальной фантастики.

Влияние Хайнлайна на творчество таких известных авторов, как Клиффорд Саймак, Айзек Азимов, Гарри Гаррисон, и многих других выражалось не только в том, что они успешно разрабатывали предложенные им темы и сюжеты, но и прежде всего в том, что Хайнлайн первым из них поднял в жанре научной фантастики серьезные проблемы человеческих взаимоотношений в обществе, развития человека в обществе, взаимосвязи развития науки и социальных отношений и условий.

Роберт Хайнлайн - писатель очень сложный и противоречивый, его произведения часто мрачноваты, а в ряде работ сказались консервативные взгляды автора...

В то же время в лучших рассказах и романах Хайнлайна талант писателя оказывается выше его субъективных взглядов. Ему присуща вера в человека, в то, что человеческий разум преодолеет все преграды, даже если на это и потребуются тысячи лет упорного труда. Поэтому чрезвычайно интересно предложить вниманию советского читателя ранний роман Роберта Хайнлайна, созданный в первый и самый плодотворный период его творчества. Роман, сюжет которого разрабатывался впоследствии такими известными писателями, как Харлан Эллисон, Клиффорд Саймак (у последнего в хорошо известном советскому читателю рассказе «Поколение, достигшее цели»), и многими другими. Произведение, получившее позже название «Пасынки вселенной», впервые было опубликовано в виде двух отдельных повестей («Вселенная» и «Здравый смысл») журналом «Эстаундин сайенс фикшн» в 1941 году. В изданном в 1973 году двухтомнике «Зал славы научной фантастики» повесть «Вселенная» была включена в число одиннадцати лучших, когда-либо написанных в Америке научно-фантастических повестей. Отбор для двухтомника делали члены Ассоциации писателей-фантастов США.

По свидетельству Харлана Эллисона, самому Хайнлайну сюжет этого произведения пришел в голову, когда он читал работы К. Э. Циолковского.

«Экспедиция к Проксиме Центавра, организованная Фондом Джордана в 2119 году, была первой в истории попыткой достичь ближайших звезд нашей Галактики. О судьбе, постигшей экспедицию, можно только догадываться...»

Фрэнк Бак. Романтики современной астрографии, изд-во «Люкс Лимитед».

Окончание. Начало в № 1—4.

Хойланд привел Джо-Джима в маленькую комнату, одна стена которой была сделана из стекла. Стекло было темным, как будто извне что-то загораживало вид. Напротив стены стояли два кресла, в подлокотниках которых и на приборных досках перед ними светились такие же квадратики маленьких огоньков, как в Главной рубке.

Джо-Джим попытался найти прибор, который воспроизвел бы панораму звездного неба на стеклянной стене перед ними. Попытки не увенчались успехом. Не мог же он знать, что это стекло не экран, а иллюминатор, заслоненный корпусом самого Корабля. Манипулируя наугад пальцами, Джо-Джим включил приборы, над которыми зажглась надпись «Пуск». Слово это ничего не говорило ему, и он не обратил на него внимания. Тем более что ничего существенного не произошло, разве что замигал красный огонек и вспыхнула еще одна надпись: «Открыт герметический шлюз».

Джо-Джиму, Хью и Бобо очень повезло, что шлюз был открыт. Затвори они за собой двери и оставь их далекие предки в Конвертере хоть несколько граммов массы, пригодной для превращения в энергию, все трое весьма неожиданно для себя очутились бы в корабельной шлюпке, запущенной в космос без какой бы то ни было подготовки к полету: в маленьком космическом суденышке, систему управления которым они лишь смутно начали постигать по аналогии со схемой приборов Главной рубки.

Им вряд ли удалось бы ввести шлюпку обратно в док, вероятнее всего они разбились бы о Корабль.

И никто из них не подозревал, что найденное ими «жилище» само по себе было маленькой космической ракетой. Им и в голову никогда не приходило, что Корабль может быть оснащен шлюпками.

— Выключи свет, — попросил Хью.

Джо-Джим выполнил его просьбу.

— Итак?.. — продолжал Хью. — Что вы думаете по поводу этой находки?

— Дело ясное, — ответил Джим. — Это вторая рубка. Раньше мы не знали о ней, потому что не могли открыть дверь.

— Нелогично, — возразил Джо. — Зачем Кораблю две рубки?

— А зачем человеку две головы? — ответил вопросом на вопрос его брат. — С моей точки зрения, твоя — явное излишество.

— Не сравнивай, мы с тобой такими родились. Но Корабль-то строили по проекту.

— Ну и что? Мы же носим два ножа, разве нет? Мы что, так и родились с ними? Запас карман не тянет.

— Но как отсюда управлять Кораблем? — запротестовал Джо. — Ничего же не видно. Уж если дублировать управление, то в Капитанской рубке, откуда видны звезды.

— А это что? — спросил Джим, показывая на стеклянную стену.

— Пошевели мозгами, — ответствовал Джо. — Эта стена выходит внутрь Корабля, а не наружу. Здесь нет приборов для воспроизведения звездного неба.

— Может, мы их просто не нашли.

— Хорошо, но тогда зачем здесь Конвертер? Уверяю тебя, его установили не случайно.

— Ну и что?

— Наверняка он как-то связан со всеми этими приборами.

— Почему ты так думаешь?

— А потому! С чего бы устанавливать в одном отсеке и приборы и Конвертер, если они друг к другу никакого отношения не имеют?

Хью, все время обескураженно молчащий, поднял голову. В аргументах братьев даже противоречия казались обоснованными и логичными. Запутанная ситуация. Но Конвертер, Конвертер...

— Послушайте! — вдруг выпалил Хью.

— Чего ты там еще надумал?

— А что, если... а что, если, эта часть Корабля движется?

— Естественно. Весь Корабль движется.

— Да нет же, — сказал Хью нетерпеливо. — Я совсем о другом. Что, если эта часть Корабля может двигаться самостоятельно? Пульт управления и Конвертер! Вот в чем секрет — эта секция может отделиться от Корабля и лететь сама по себе!

— Сомнительно.

— Возможно. Но если я все же прав, то мы нашли искомое. Это и есть выход наружу.

— Как так? — спросил Джо. — Что за чушь! Здесь же нет двери.

— Но если эту штуку отвести от Корабля, то наружу можно выйти через дверь, в которую мы вошли!

Две головы одновременно повернулись к нему, потом посмотрели друг на друга. Джо-Джим повторил свой эксперимент с приборной доской.

— Видишь? — сказал Джим. — «Пуск». Пуск это значит — привести корабль в движение.

— Почему же ничего не происходит?

— «Открыт герметический шлюз». Имеется в виду дверь, все двери, через которые мы прошли.

— Попробуем закрыть?

— Надо сначала включить Конвертер.

— Не спеши, не спеши. Кто знает, что получится? Вылетим еще, чего доброго, а обратно вернуться не сможем. Помрем тогда с голода.

— Х-мм-м, верно. Надо осмотреться, продумать все хорошенько.

Прислушиваясь к спору близнецов, Хью внимательно исследовал приборную доску, пытаясь разобраться, что к чему. Увидев ящичек на панели перед креслом, он сунул в него руку.

— Смотрите, что я нашел!

— Книга? — сказал Джо. — Да их у Конвертера целая куча.

— Покажи, — сказал Джим. Хью открыл найденную книгу.

— «Бортовой журнал звездолета «Авангард», — прочитал он.— «2 июня 2172 года. Полет продолжается при прежней крейсерской скорости».

— Что?! — завопил Джо. — Дай посмотреть!

«4 июня. Полет продолжается при прежней крейсерской скорости. В 13.00 капитан объявил список поощрений и дисциплинарных взысканий. См. Административный журнал».

— Дай сюда!

— Подожди, — ответил Хью. — «6 июня. В 04.31 вспыхнул мятеж. Младший механик Хафф захватил несколько ярусов и, объявив себя Капитаном, предложил вахте сдаться. Вахтенный офицер объявил его арестованным и вызвал каюту Капитана. Ответа не было».

«04.35. Связь прервана. Вахтенный офицер отправил трех рассыльных известить Капитана, а также найти коменданта гауптвахты и содействовать аресту Хаффа».

«04.41. Конвертер отключен, перешли в свободный полет».

«05.02. Рассыльный Аэси, один из троих, посланных ранее вниз, вернулся в рубку. Доложил на словах, что остальные двое — Малькольм Янг и Артур Сирс — убиты, а его отпустили только для того, чтобы предложить вахте сдаться. Мятежники дают нам срок на размышления до 05.15».

Следующая запись в бортжурнале была сделана другим почерком.

«05.45. Я сделал все возможное, чтобы связаться с другими постами и офицерами Корабля, но мои попытки не увенчались успехом. Исходя из сложившихся обстоятельств, считаю своим долгом покинуть рубку управления, не дожидаясь смены, и попытаться восстановить порядок в нижних ярусах. Поскольку мы не вооружены, мое решение может быть ошибкой, но ничего другого мне не остается. Джин Болдуин, пилот третьего класса, вахтенный офицер».

— Это все? — спросил Джо.

— Нет, — ответил Хью.

«1 октября (приблизительно) 2172 года. Я, Теодор Маусон, бывший рядовой интендантской службы, был сегодня избран Капитаном «Авангарда». Со времени занесения в этот журнал последней записи многое изменилось. Мятеж был подавлен или, вернее, угас сам собой, но последствия его трагичны. Погиб весь командный состав, перебиты все пилоты и инженеры. Поэтому меня и выбрали Капитаном — не нашлось никого, более подходящего.

Мы потеряли около 90 процентов экипажа. Со дня мятежа не производились новые посевы, гидропонные фермы запущены, запасы продовольствия приближаются к концу. Среди не сдавшихся еще мятежников уже были отмечены случаи людоедства.

Моя первостепенная задача — установить хоть какое-то подобие порядка и дисциплины среди экипажа. Следует возобновить посевы и установить постоянную вахту у Вспомогательного конвертера, который теперь стал нашим единственным источником света, тепла и энергии».

Дата следующей записи не была указана.

«Последнее время мне было не до аккуратного ведения журнала. Сказать по правде, я даже приблизительно не представляю, какое сегодня число. Корабельные часы давно остановились. То ли из-за неполадок в Вспомогательном конвертере, то ли из-за внешней радиации. Поскольку Главный конвертер не функционирует, мы утратили поле радиационной защиты вокруг Корабля. Мой Главный инженер уверяет, что Главный конвертер можно пустить, но у нас нет навигаторов. Я пытался обучиться навигации по сохранившимся книгам, но математика слишком сложна для меня.

Из-за радиации примерно каждый двадцатый ребенок рождается уродом. Я ввел спартанский кодекс — эти дети не должны жить. Суровая необходимость.

Я становлюсь стар и дряхл, пора подыскивать себе преемника. Я — последний на борту, кто родился на Земле, но и я мало что о ней помню — мне было пять лет, когда мои родители отправились в полет. Я не знаю, сколько мне лет сейчас, но ясно понимаю одно — до Конвертера мне осталось совсем немного.

В психологии моих людей происходит любопытный сдвиг. Они никогда не жили на планете, поэтому с течением времени им все труднее становится воспринимать какие-либо концепции, не связанные непосредственно с Кораблем, или представлять себе природные явления, не связанные с жизнью в нем. Я оставил всякие попытки пробудить их воображение и мысль; они вряд ли пойдут на пользу, если у меня все равно нет надежды хоть когда-нибудь вывести мой экипаж из мрака. Жизнь у моих людей тяжелая, они выращивают урожай только для того, чтобы потом драться за него, отбивая налеты отщепенцев, все еще прячущихся в верхних палубах. Так зачем же растравлять их души рассказами о лучшем бытии?

Я принял решение не передавать этот бортжурнал моему преемнику. Лучше я спрячу его в единственной сохранившейся после бегства мятежников шлюпке. Там он будет в безопасности, здесь же какой-нибудь идиот, не задумываясь, пустит его на топливо для Конвертера. Недавно я застал вахтенного в тот момент, когда он закладывал в Конвертер последний экземпляр бесценной «Всеземной энциклопедии». Проклятый дурень неграмотен, не умеет ни читать, ни писать. Надо издать закон об охране книг».

«Это моя последняя запись. Я долго откладывал приход сюда, чтобы спрятать журнал в безопасном месте, — подниматься на верхние палубы очень опасно. Но жизнь моя значения больше не имеет, а я хочу умереть уверенным в том, что сохранится правдивая летопись событий.

Теодор Маусон, Капитан».

— Вот, значит, как оно все было.

— Жаль его, беднягу, — тихо вымолвил Хью.

— Кого? Капитана Маусона? Почему?

— Нет, не его. Я имел в виду пилота Болдуина. Представляешь, каково ему было выходить за дверь, где его поджидал Хафф, — Хью передернуло. Человек он был просвещенный, но при всей широте своих взглядов подсознательно представлял себе Хаффа — «первым Хафф согрешил, будь он проклят вовек!» — существом ростом с двух Джо-Джимов, силой с двух Бобо и с клыками вместо зубов.

Хью заимствовал у Эртца несколько носильщиков, которые стаскивали трупы жертв военных действий к Главному конвертеру на топливо, и приказал им доставить в шлюпку запасы воды, продовольствия и массу для Конвертера. Нарби он об этом не сообщил и вообще утаил от него найденную шлюпку. Почему — сам не знал, просто Нарби раздражал его.

Между тем звезда на экране Главной рубки росла и росла, пока не превратилась в яркий сверкающий диск. Такой яркий, что на него больно было смотреть. Изменилось и ее положение — она переместилась почти в центр. Если Корабль продолжит свой неуправляемый дрейф, то опишет вокруг звезды гиперболу и снова исчезнет в глубинах космоса.

Хью долго, очень долго вычислял траекторию полета. Сохранись на Корабле земное исчисление времени, он увидел бы, что у него ушло на это несколько недель. Еще дольше Эртц и Джо-Джим проверяли его расчеты и с трудом заставили себя поверить в правильность полученных ими цифр— до того они казались нелепыми. И еще больше времени ушло на то, чтобы убедить Эртца, что для сближения двух тел в пространстве необходимо прилагать силу, направленную в сторону, противоположную желаемой, то есть упереться пятками, изо всех сил затормозить и погасить силу инерции. Пришлось провести целый ряд экспериментов в свободном полете в невесомости, прежде чем Эртц поверил в это. Сам-то он просто собирался разогнать Корабль и на полном ходу направить его на звезду.

Хью и Джо-Джим рассчитали силу торможения, необходимую для погашения скорости «Авангарда» и вывода его на орбиту вокруг звезды, чтобы затем начать поиск планет. Эртц с трудом усвоил разницу между звездой и планетой. Алан вообще ничего не понял.

— Если мои расчеты верны, — сказал Эртцу Хью, — пора разгонять Корабль.

— Главный двигатель готов, — ответил Эртц. — У нас уже достаточно массы.

— Нужно идти к Нарби за разрешением.

— Это еще зачем?

— Он же Капитан, — пожал плечами Хью.

— Хорошо. Зови Джо-Джима и пойдем.

В помещении Джо-Джима они нашли Алана.

— Коротышка сказал, что Двухголовый ушел к Капитану, — сообщил им Алан.

— Прекрасно. Мы как раз хотели позвать его туда. Алан, старик, мы начинаем!

— Уже? Вот здорово! — выпучил глаза Алан.

— Идем с нами к Капитану.

— Подождите, я только предупрежу свою бабу. — И он побежал в свое жилище, находившееся рядом.

— Балует он ее, — заметил Эртц.

— Иногда это от нас не зависит, — ответил Хью с отсутствующим взглядом.

Алан быстро вернулся, успев, однако, переодеться.

— Пошли! — крикнул он возбужденно.

Алан гордо вышагивал к кабинету Капитана. Он теперь стал значительным лицом — идет себе рядом с влиятельными друзьями, а охрана, знай, честь отдает. Давно прошли времена, когда его держали на побегушках..

Но часовой у двери не отступил, как обычно, в сторону, хотя и отдал честь.

— Дорогу! — резко сказал Эртц.

— Слушаюсь, сэр, — ответил часовой, не двигаясь с места. — Ваше оружие, пожалуйста.

— Ты что, идиот, не узнаешь Главного инженера?

— Так точно, сэр, узнаю. Прошу сдать оружие. Таков приказ.

Эртц пихнул его в плечо. Часовой уперся ногами в пол.

— Прошу извинить, сэр. Капитан строго-настрого приказал всем входящим к нему оставлять оружие у входа. Всем без исключения.

— Проклятье!

— Он хорошо помнит, что случилось с прежним Капитаном, — тихо вставил Хью. — Умный он парень, наш Нарби. — С этими словами он отстегнул нож и отдал его часовому. Эртц пожал плечами и сделал то же самое. Обескураженный Алан последовал их примеру, смерив стража испепеляющим взглядом.

Когда они вошли в кабинет, Нарби беседовал с Джо-Джимом. На лицах близнецов застыло угрюмое выражение. Бобо казался голым без привычных пращи и ножей.

— Вопрос закрыт, Джо-Джим, — продолжал Нарби. — Таково мое решение. Я оказал вам любезность, изложив причины, побудившие меня к нему, но ваше согласие или несогласие не имеет значения.

— В чем дело? — поинтересовался Хью.

Нарби поднял взгляд.

— Хорошо, что ты пришел, Хью, а то твой друг мьют начинает забывать, кто здесь Капитан.

— В чем дело? — повторил Хью. — Что здесь происходит?

— Он, — прорычал Джим, тыча пальцем в Нарби, — думает разоружить всех мьютов.

— Но ведь война окончена, не так ли?

— Не было такого уговора. Мьюты должны были влиться в Экипаж. Разоружи сейчас мьютов, и Экипаж их всех перережет. У него-то ножи останутся.

— Придет время, у всех отберем, — заверил Нарби, — но я сделаю это тогда, когда сочту нужным. Что у тебя, Эртц?

— Спроси Хью.

Нарби обернулся к Хойланду.

— Я пришел уведомить вас, Капитан, — по-уставному отчеканил Хью, — что мы намерены запустить Главный двигатель и перейти к управляемому Полету.

Если слова Хью и удивили Нарби, то никак уж не привели в растерянность.

— Боюсь, что вам придется обождать. Я все еще не считаю возможным допускать офицеров в невесомость.

— В этом нет необходимости, — сказал Хью. — Поначалу Эртц и я вполне справимся сами. Ждать больше нельзя. Если мы не начнем сейчас, то при жизни нашего поколения Полет завершен не будет.

— Не будет так не будет.

— Что?! — выкрикнул Хью. — Нарби, ты что, не хочешь завершить Полет?

— Я не намерен проявлять поспешность.

— Что за ерунда, Фин? — спросил Эртц. — Что это на тебя нашло? Нам действительно пора начинать.

Нарби молча барабанил пальцами по столу. Потом сказал:

— Поскольку здесь высказываются некоторые сомнения относительно того, кому принадлежит власть, придется мне вам разъяснить, что к чему. Хойланд, в той мере, в какой твои забавы не мешали мне управлять жизнью Корабля, я был готов смотреть на них сквозь пальцы и позволять тебе развлекаться, ибо по-своему ты был весьма полезен. Но поскольку твои бредовые идеи становятся источником разложения Экипажа, угрозой моральному здоровью, спокойствию и безопасности народа Корабля, я вынужден положить им конец.

От изумления Хью лишился дара речи. Наконец он выдавил:

— Бредовые? Ты сказал, «бредовые»?

— Вот именно. Только псих или невежественный религиозный фанатик может уверовать, будто Корабль движется. Но поскольку и ты и Эртц имели честь удостоиться научного образования и невеждами вас считать нельзя, вы оба, безусловно, свихнулись.

— Во имя Джордана! — воскликнул Хью. — Ты сам, собственными глазами видел бессмертные звезды, и ты же называешь нас безумцами!

— Что все это значит, Нарби? — холодно спросил Эртц. — Ты что финтишь? И не вкручивай нам мозги, мы-то знаем, что ты был наверху и удостоверился в том, что Корабль движется.

— Я с интересом наблюдал за тобой, Эртц, — сказал Нарби. — Но никак не мог понять: то ли ты решил использовать психоз Хойланда в своих интересах, то ли сам сошел с ума, как и он. Только теперь мне стало ясно, что ты тоже свихнулся.

Эртц сдержал гнев.

— Будь любезен объясниться. Ты же был в Рубке, и как ты можешь утверждать, что Корабль не движется?

— Я был о тебе лучшего мнения как об инженере, — усмехнулся Нарби. — Рубка не что иное, как ловкая мистификация. Фокус! Ты сам видел, что огни в ней включаются и выключаются — очень остроумное приспособление с инженерной точки зрения, надо сказать. Судя по всему, оно служило для культовых обрядов, чтобы возбуждать в верующих благоговение перед древними мифами. Но нам оно ни к чему. Вера экипажа и так крепка. Сейчас Рубка может лишь возбудить нездоровые страсти, поэтому я ее уничтожу, а двери, ведущие в нее, опечатаю.

Не удержи его Эртц, Хью вцепился бы в Нарби.

— Спокойно, Хью, — сказал Эртц и продолжал: — Допустим даже, что Главный двигатель просто муляж, но что ты скажешь о Капитанской рубке? Ты ведь видел там настоящие звезды, а не их изображение.

— Эртц, да ты еще глупее, чем я думал! — Нарби расхохотался. — Должен сознаться, однако, что сначала Капитанская рубка и меня заинтриговала, хотя во все эти звезды я никогда не верил! Но Главная рубка помогла мне во всем разобраться. Капитанская рубка такой же фокус, как и она. Очень остроумное инженерное решение, безусловно. За ее иллюминатором находятся еще одно помещение примерно такого же размера, но неосвещенное. На фоне этой тьмы маленькие огоньки действительно создают эффект бездонного пространства. Принцип гот же, что и в "Главной рубке. Я просто поражен тем, что вы сами этого не поняли. Если очевидные факты противоречат логике я здравому смыслу, это означает, что вы неправильно истолковали их, и они лишь кажутся вам очевидными. Единственный, по-настоящему очевидный, основной факт природы — реальность Корабля, прочного, незыблемого, неподвижного мира. Все, что противоречит этой объективной реальности, не более чем иллюзия, самообман. Вооруженный этим Учением, я начал искать секрет показанного мне фокуса и нашел его!

— Ты хочешь сказать, — спросил Эртц, — что действительно нашел путь по ту сторону стеклянной стены и собственными глазами видел механизмы, создающие иллюзию звезд?

— Нет, — ответил Нарби, — в этом нет необходимости. Не обязательно порезаться, чтобы убедиться в остроте ножа.

— Та-а-к, — протянул Эртц. И сказал после короткой паузы: — Предлагаю тебе компромисс. Если Хью и я действительно сошли с ума, то вреда от нас все равно не будет, поскольку мы держим язык за зубами. Но мы попробуем запустить двигатели и доказать, что Корабль движется. Если ничего не выйдет, ты был прав, а мы ошибались.

— Капитан не торгуется, — заявил Нарби. — Однако я обдумаю твое предложение. Вы свободны.

Эртц повернулся уходить, сдержав негодование, но взгляд его упал "на каменные лица Джо-Джима.

— А как же с мьютами? — спросил Главный инженер. — Почему ты позволяешь себе так обращаться с Джо-Джимом? Не забывай, что ты стал Капитаном благодаря его ребятам.

На мгновение Нарби утратил выдержку, и маска собственного превосходства исчезла с его лица.

— Не вмешивайся не в свое дело, Эртц. Я не позволю держать здесь банды вооруженных дикарей. Таково мое окончательное решение.

— С пленными можешь поступать как хочешь, — сказал Джим, — но наш отряд оружие не сдаст. Таково мое окончательное решение. Им всем была обещана добрая еда до конца жизни, если они будут драться за тебя. Разоружаться мы не будем.

Нарби смерил его взглядом.

— Джо-Джим, — оказал он. — Я всегда считал, что хороший мьют — это мертвый мьют. Ты делаешь сейчас все, чтобы укрепить меня в этом мнении. Думаю, тебе небезынтересно будет знать, что к настоящему времени твою банду уже разоружили и перерезали.

Ворвалась ли стража по сигналу или по заранее отданному приказу, понять было трудно. В спины захваченных врасплох безоружных кровных братьев уперлись клинки ножей.

— Арестовать их, — приказал Нарби.

Бобо взвизгнул и взглядом спросил Джо-Джима, что делать.

— Давай, Бобо! — крикнул Джо.

Лягнув держащего его стражника, карлик прыгнул на человека, приставившего нож к спине Джо-Джима. Растерявшись, тот потерял драгоценные полсекунды. Сбив его на пол ударом в живот, Джо-Джим вырвал у него из рук нож.

Хью катался по полу в обнимку со своим противникам, сжав его кисть, державшую оружие. Джо-Джим нанес стражнику удар, и Хью вскочил на ноги с ножом в руках. Двухголовый огляделся и увидел кучу из четырех человек — Эртца, Алана и еще двоих. Удары он наносил осторожно, чтобы не перепутать, какой голове принадлежит чье тело.

— Возьмите их ножи, — приказал он своим друзьям, поднявшимся на ноги. Его слова потонули в диком вопле. Бобо, так и не успевший отобрать оружие у врага, прибегнул к своему природному оружию. Раскромсанное его зубами лицо охранника залилось кровью.

— Где его нож? :— спросил Джо.

— Не могу дотянуться, — виновато ответил Бобо.

Причина была очевидна — нож торчал из-под правой лопатки карлика. Джо-Джим легонько потянул за рукоять. Лезвие было всажено глубоко и не выходило.

— Идти сможешь?

— Конечно, — прохрипел Бобо.

— Пусть пока останется в ране. Алан! За мной! Хью и Билл — прикрывайте с тыла. Бобо — центр.

— Где Нарби? — спросил Эртц, прижав рукой рассеченную щеку.

Но Нарби исчез — выскользнул в дверь позади своего стола. И эта дверь была заперта снаружи.

Клерки бросились врассыпную, когда кровные братья вырвались в приемную. Джо-Джим всадил нож в часового у двери, прежде чем тот успел поднять тревогу. Быстро разобрав свое оружие, они устремились на верхние ярусы.

Двумя палубами выше нежилых территорий Бобо зашатался и упал. Джо-Джим поднял его.

— Выдержишь?

Карлик молча кивнул, на губах его выступила кровь.

Еще палуб через двадцать стало ясно, что Бобо дальше идти не сможет, хотя его и поддерживали по очереди. Сила тяжести уже заметно уменьшилась. Алан поднатужился и поднял силача как ребенка. Они продолжали лезть вверх

Алана сменил Джо-Джим. Они продолжали лезть вверх. Джо-Джима сменил Эртц. Затем Эртца сменил Хью.

Наконец они дошли до яруса, на который переселились после переворота. Хью, положив Бобо на пол, направился было в сторону жилищ, но Джо-Джим остановил его.

— Ты куда?

— Домой, куда же еще?

— Ну и дурак. Именно туда за нами и придут.

— Куда же идти?

— В Корабле нам больше нет места. Пора отсюда сматываться. Идем в шлюпку.

— Верно, — согласился Эртц. — Теперь на нас ополчится весь Корабль.

— Шанс на спасение сомнительный, но другого все равно нет, — сдался Хью. И опять повернул к жилищам.

— Нам же в другую сторону! — крикнул Джим.

— Надо забрать наших женщин.

— К Хаффу женщин! Тебя схватят. Нельзя терять ни мгновения.

Но Эртц и Алан побежали за Хью.

— Ладно, — фыркнул им вслед Джим, — идите за вашими бабами. Но поторапливайтесь.

Джо-Джим сел, положив голову карлика на колени, и тщательно осмотрел его. Лицо Бобо посерело, на правой лопатке огромным красным пятном расплывалась кровь. Он вздохнул и потерся головой о бедро Джо-Джима.

— Бобо устал, хозяин. Джо-Джим гладил его по голове.

— Терпи, — сказал Джо, — сейчас будет больно.

Приподняв раненого, Джо-Джим выдернул нож. Струей хлынула кровь.

Джо-Джим посмотрел на смертельно длинное лезвие и прикинул глубину раны.

— Ему не выжить, — шепнул Джо. Джим поймал его взгляд.

— Значит?

— Да, — кивнул Джо.

Джо-Джим ткнул извлеченным из раны ножом в свое бедро, но остался недоволен и выбрал один из собственных, острых как бритва ножей. Левой рукой он поднял подбородок Бобо и приказал:

— Смотри на меня, Бобо.

Бобо поднял на него глаза, пытаясь что-то сказать. Джо не сводил с него взгляда.

— Бобо молодец, Бобо сильный.

Карлик слабо ухмыльнулся. Нож вонзился в яремную вену, не задев горла.

— Бобо молодец, — повторил Джо.

Бобо снова раздвинул губы в усмешке.

Когда глаза карлика остекленели и он перестал дышать, Джо-Джим поднялся и пошел в ту сторону, откуда должны были вернуться остальные. На ходу он проверил все свое оружие, подгоняя его так, чтобы было сподручнее.

Хью выбежал ему навстречу, запыхавшись.

— Заминка вышла, — переведя дыхание, пояснил он. — Коротышка мертв. И никого из твоих бойцов нет. Видно, Нарби не соврал, их и вправду перерезали. Держи. — И он протянул Джо-Джиму длинный нож и специально изготовленные доспехи с большим решетчатым шлемом, способным прикрыть обе головы сразу.

И Зртц, и Алан, и Хью тоже надели доспехи. Джо-Джим заметил свежий кровоподтек на губе младшей жены Хью. Держалась она смирно, а в глазах ее бушевала буря. Старшая жена, Хлоя, воспринимала все спокойно. Жена Эртца тихонько всхлипывала, жена Алана была так же обескуражена, как и ее хозяин.

— Как Бобо? — спросил Хью, помогая Джо-Джиму застегнуть доспехи.

— Бобо больше нет.

— Ясно. Ну что ж, пойдем.

Идти им было трудно, женщины не привыкли к невесомости. У переборки, отделяющей шлюз шлюпки от Корабля, засады не было, хотя Джо и показалось, что он увидел человека, нырнувшего в люк. Но никому, кроме брата, он об этом не оказал.

Дверь опять заело, а Бобо теперь с ними не было. Мужчины налегли на нее. Наконец она поддалась.

— Заталкивай женщин внутрь, — скомандовал Джим.

Он был на страже, пока его брат занимался дверью. Крики из глубины коридора подтвердили его слова.

Джо-Джим прикрывал тыл, пока остальные вталкивали в шлюпку женщин. Младшая жена Алана, как всегда, в самый подходящий момент, забилась в истерике и попыталась рвануться назад, но в невесомости это трудно было сделать. Хью от всего сердца пнул ее ногой и загнал в шлюпку.

Джо-Джим метнул нож, чтобы сдержать наступающих врагов. С полдюжины атакующих отпрянули назад. Потом, видно по команде, шесть ножей одновременно прорезали воздух.

Джим почувствовал удар, но боли не было. Он решил, что нож угодил в броню.

— Кажется, пронесло, Джо! — крикнул он, но ответа не услышал. Джим повернул голову к брагу. В нескольких дюймах от его глаз из прутьев решетки шлема торчал нож. Его лезвие ушло глубоко в лицо Джо. Джо был мертв.

Хью высунулся в дверь.

— Скорее, Джо-Джим!

— Закрой дверь! — рявкнул Джим.

— Закрой дверь, тебе говорят! — С этими словами Джим отпихнул его и закрыл дверь. Хью лишь мельком увидел нож, воткнутый в лицо. Потом он услышал, как повернулся рычаг.

Джим встретил атакующих лицом к лицу. Оттолкнувшись от переборки непривычно отяжелевшими ногами, он ринулся на врагов, сжав обеими руками свой страшный, в руку длиной глинок. Ножи противника сыпались на него, отскакивая от стальных доспехов. Он крутанул клинком и рассек одного стражника почти надвое.

— За Джо!

Удар отбросил его в сторону. Он перевернулся в воздухе, выпрямился и размахнулся снова.

— За Бобо!

Враги нависли над ним со всех сторон. Окруженный, он бил наугад, лишь бы попасть.

— А этот, на закуску, за меня!

Нож вонзился ему в бедро, но он даже не заметил этого.

— Один за всех!

Кто-то прыгнул ему на спину. Неважно, вот перед ним еще один, сталь возьмет его не хуже любого другого.

— Все за од... — он не договорил.

Хью пытался открыть дверь, запертую снаружи, но у него ничего не получалось. Если здесь и был управляющий дверью механизм, то где его искать? Он приложил ухо к стальной плите, но герметичная дверь звуков не пропускала.

Эртц дернул его за руку.

— Где Джо-Джим?

— Остался там.

— Что?! Открывай дверь, живо, втащим его сюда.

— Не могу, она не поддается. Он хотел там остаться, он сам захлопнул дверь.

— Но мы должны спасти его, мы же кровные братья!

Внезапно Хью осенило.

— Вот поэтому он и остался, — тихо сказал Хью и рассказал Эртцу то, что успел увидеть. — Для него Полет закончился. Займись Конвертером, Билл. Нам нужна энергия.

Они вышли из шлюза и задраили за собой последнюю дверь.

— Алан, — крикнул Хью, — загони баб в угол, чтоб под ногами не путались!

Усевшись в кресло пилота, он выключил огни. Зажглась надпись: «Двигатель готов». Эртц делал свое дело.

— Пошел! — сказал сам себе Хью и включил пуск.

Толчок, прилив тошноты — и он с ужасом почувствовал, что все начало вращаться. Откуда ему было знать, что это разворачивалась пусковая шахта?

Иллюминатор перед ними наполнялся звездами. Они летели! Но часть экрана закрывала огромная бесформенная масса, которую Хью никогда не видел, разглядывая звезды в иллюминатор Капитанской рубки. Сначала он не мог понять, что это такое, но, когда наконец сообразил, преисполнился благоговейным восторгом — это был Корабль, и он смотрел на него снаружи! Хотя разум его давно уже воспринял истинную природу Корабля, мысль о том, что он увидит Корабль извне, никогда не приходила ему в голову. Звезды — да, поверхность планеты — да, к этому он был уже готов, но наружная поверхность Корабля...

Хью с трудом оправился от шока.

— Что это? — спросил Алан.

Хойланд пытался объяснить. Алан лишь покачал головой.

— Не понять мне этого.

— Ничего. Позови Эртца. И женщин тоже, покажем им.

— Ладно. Но только, — в Алане вдруг заговорил здравый смысл, — бабам показывать не стоит. Напугаются, дуры, они ведь никогда не видели звезд.

Удача, инженерный гений предков и крохи знания. Повезло, что Корабль оказался у звезды с планетной системой, повезло, что они смогли спустить шлюпку; повезло, что Хью сумел разобраться в пульте управления, прежде чем они затерялись в глубоком космосе и умерли от голода.

Гений предков снабдил их суденышко огромным запасом энергии и большой скоростью. Его создатели предвидели, что звездоплавателям все это понадобится для исследовательских экспедиций в солнечной системе, к которой направлялся «Авангард». Они строили шлюпку с максимальным запасом прочности, и Хью использовал его до предела.

Повезло им и в том, что они очутились в сфере планетарного притяжения, и в том, что орбита, по которой Хью направил шлюпку, совпадала с орбитами планет. Описывая эллипс, он вышел к гигантской планете. Хью долго маневрировал, забыв о сне и еде, чтобы выйти на орбиту вокруг нее, но вышел в конце концов так близко, что увидел ее спутники.

Удача сопутствовала ему до конца. Он намеревался было в своем невежестве совершить посадку на гигантскую планету. Удайся ему это, им всем осталось бы жить ровно столько, сколько требуется времени, чтобы открыть люк. Но отчаянное маневрирование, выход на орбиту вокруг планеты съели почти все топливо Конвертера.

Обложившись древними книгами, Хью без отдыха решал и решал уравнения, составленные предками для определения законов движения тел, считал и пересчитывал, выведя из терпения даже всегда спокойную Хлою. Вторая жена, безымянная, держалась от него подальше.

Но все полученные им ответы гласили, что ему придется пустить на топливо часть его бесценных книг, чтобы выйти к большой планете, даже если они сунут в Конвертер всю свою одежду и оружие.

Он скорее сунул бы в Конвертер своих жен.

В конце концов Хью решил совершить посадку на один из спутников планеты.

И опять везение. Совпадение настолько невероятное, что трудно в него поверить. Спутник гигантской планеты был пригоден для жизни. Но подумайте сами — ведь для возникновения планеты такого типа, как наша Земля, тоже требуется комбинация обстоятельств, столь же невероятных. Наш собственный мир под нашими ногами тоже относится к разряду «Такого не бывает!». Beроятность его существования просто смехотворно мала.

Так вот, именно такое везение и сопутствовало Хью Хойланду — везение невероятное.

Гений земных предков завершил дело. Хотя Хойланд и освоил маневрирование в космосе, при посадке он наверняка разбил бы любой корабль, построенный до «Авангарда». Однако проектировщики «Авангарда» знали, что шлюпками корабля будут управлять в лучшем случае пилоты второго поколения, и строили их, исходя из этого.

Хью ввел шлюпку в атмосферу и с видом победителя лег на курс, который доставил бы их всех прямиком в могилу, не возьми управление на себя включившийся автопилот.

Хью метался в кресле и ругался так, что даже заставил Алана оторваться от иллюминатора и перенести свое удивленное восхищение с планеты на друга. Но вернуть управление шлюпкой он был бессилен. Что бы он там ни пытался делать, шлюпка шла сама по себе и на высоте тысячи футов легла на параллельный поверхности курс.

— Хью, звезды исчезли.

— Сам вижу.

— Джордан, что же это? Куда они делись, Хью?

Хью рявкнул на Алана:

— Не знаю и знать не хочу! Катись на корму к бабам и не приставай с идиотскими вопросами.

Алан неохотно ушел, посматривая в иллюминатор на ясное небо и на поверхность планеты. Ему было интересно, но не более, он давно уже потерял способность восторгаться.

Только через некоторое время Хью сообразил, что группа приборов, которыми он раньше и не пытался манипулировать, не понимая их назначения, как раз и отдает автопилоту приказ о посадке. Поскольку выяснилось это методом проб и ошибок, место для посадки Хью выбрал почти наугад. Но немигающие стереоглаза автопилота беспрерывно подавали информацию в селекторное устройство, которое исследовало ее и приняло решение. Корабль мягко приземлился в прерии неподалеку от опушки леса.

Эртц кинулся к Хойланду.

— Что произошло, Хью?

Хью устало махнул рукой в сторону иллюминатора.

— Приехали.

Он был слишком измотан и духовно и физически, чтобы обставить посадку какой-нибудь торжественной церемонией. Годы борьбы, суть которой он сам понимал более чем смутно, голода и жажды, годы пожирающих его душу стремлений почти не оставили ему способности испытывать радость, когда наконец он добился своего и достиг цели. Но они приземлились, они завершили Полет, начатый Джорданом! Он чувствовал себя не то чтобы счастливым, но умиротворенным и усталым бесконечно.

— Выйдем? — спросил Эртц.

Алан подошел, когда они отдраивали люк, за его спиной толпились женщины.

— Прилетели, Капитан?

— Заткнись, — ответил Хью.

Женщины глядели в иллюминатор, Алан гордо и неправильно объяснял им что к чему. Эртц открыл наружную дверь. Они вдохнули свежий воздух.

— Холодно, — заметил Эртц.

На самом деле температура была в лучшем случае градусов на пять ниже никогда не меняющейся температуры на борту «Авангарда». Но откуда было знать Эртцу, что такое погода?

— Чепуха, — буркнул Хью, неосознанно раздосадованный малейшей критикой в адрес «его» планеты. — Это тебе кажется.

— Возможно, — не стал спорить Эртц. Наступила неловкая пауза. — Пойдем, — сказал он наконец.

— Пойдем.

Превозмогая нерешительность, Хью оттолкнул его и спрыгнул вниз. До земли было всего футов пять.

— Прыгайте, здесь здорово!

Эртц присоединился к нему. Оба невольно жались к Кораблю.

— Мир огромен, — прошептал Эртц.

— Мы же знали, что он именно такой и есть, — отрезал Хью, обеспокоенный охватившим его чувством потерянности.

— Эй! — Алан осторожно выглянул наружу. — Можно спускаться?

— Прыгай!

Алан одним прыжком присоединился к ним.

— Вот это да! — присвистнул он.

Их первая вылазка закончилась футах в пятидесяти от Корабля. Они шли, держась кучкой, смотря под ноги, чтобы не споткнуться и не упасть на этой странной неровной палубе. Все было нормально, но Алан поднял голову и вдруг впервые в жизни не увидел потолка над собой. Головокружение и острый приступ агорафобии. Он застонал, закрыл глаза и упал.

— Что случилось? — спросил Эртц и тоже посмотрел вверх. Приступ свалил и его.

Хью боролся с головокружением. Страх и боль бросили его на колени, но, упершись рукой в землю, он пытался подняться. Ему было легче — он так долго смотрел на бескрайние просторы планеты в иллюминатор.

— Алан! — завизжала его жена, высунувшись из люка. — Алан! Вернись!

Алан открыл один глаз, посмотрел на Корабль и пополз к нему на брюхе.

— Алан! —скомандовал Хью.— Прекрати! Сядь!

Алан повиновался с видом человека, от которого требуют слишком многого.

— Открой глаза!

Алан осторожно открыл глаза, но поспешно зажмурился снова.

Чтобы доказать это, он выпрямился в полный рост. Голова у него еще кружилась, но он стоял. Эртц, лежащий до этого ничком, приподнялся и сел.

Солнце перевалило зенит. Прошло достаточно времени, чтобы сытый проголодался, а они отнюдь сытыми не были. Крайне простым способом уговорили выйти наружу женщин — вытолкав их пинками. Отходить от Корабля те боялись и сгрудились в кучу. Но мужчины уже освоились и расхаживали даже в одиночку. На виду у женщин Алану было нипочем отойти от Корабля на целых пятьдесят ярдов.

Во время одной из этих демонстраций он заметил маленького зверька, позволившего своему любопытству взять верх над осторожностью. Нож Алана сбил его, и зверек закувыркался в траве. Схватив жирную тушку за лапы, Алан гордо подбежал к Кораблю.

— Смотри, Хью, смотри! Добрая еда!

Хью одобрительно взглянул на него. Первый испуг давно прошел, и сейчас его охватило теплое чувство, как будто он наконец вернулся в свой далекий дом.

— Верно, — согласился он. — Добрая еда. Теперь, Алан, у нас всегда будет много доброй еды.

Перевел с английского Ю. Зарахович

Пожалуй, этот роман все же не для любого возраста. Для осмысления некоторых идей и задумок автора требуется жизненный опыт. Впервые «Пасынки вселенной» были прочитаны мной еще в детстве, и я не увидел сути за каскадом приключений. Перечитав роман сейчас, я будто открыл для себя Хайнлайна заново. Удивительно, как автору удалось уместить на сотне страниц так много?

Итак, начнем с начала, то есть со Звездного Ковчега. Хотя, наверное, стоит взглянуть еще раньше. В начале XXII века люди отправляют космический корабль к Проксиме Центавра. По плану полет должен продлиться 60 лет, то есть вполне вероятно, что заканчивать полет будут дети и внуки изначальных членов экипажа. Однако за несколько лет до завершения полета на корабле вспыхивает мятеж, в результате которого гибнет большая часть экипажа. Оставшиеся в живых и их потомки стремительно регрессируют, и вместо торжества науки на Ковчеге начинают править бал религиозные культы. Корабль сбивается с курса и, давно уже никем не управляемый, летит неизвестно куда. Религиозность общества достигает своего расцвета, а само общество делится на касты: простолюдины, чей удел – заниматься земледелием, Свидетели – что-то вроде симбиоза историков и юристов, а также Ученые – местная правящая верхушка. Кроме того, в подполье существуют противники действующего политического режима – мутанты-мьюты.

С предысторией закончили, пора переходить наконец к самой истории. Главный герой Хью Хойланд становится учеником Ученых, а заодно и входит в местную организацию Ученых миссионеров-колонизаторов, которые желают обратить мьютов в свою религию и попутно захватить их страну. Первый же рейд оказывается неудачным, и Хью попадает в плен к мьютам. Однако вместо смерти его ждет в буквальном смысле прозрение. И это лишь первые шаги на достаточно трудном пути Хью.

Роман хорош именно своей подоплекой. Он подталкивает читателя порассуждать над судьбой человечества, над тем, как быстро люди скатываются до простейшего существования, над тем, каково это – быть человеком. Вроде бы банальные вещи, однако со времен написания этого романа успели выйти (и выходят по сей день) десятки и сотни произведений, скроенных подобным образом.

Один из лучших образцов научной фантастики. Рекомендуется всем любителям жанра.

Оценка: 9

Сказочно конечно, но неплохо, особенно по сравнению с другими произведениями. Но мне кажется, Хайнлайн в своем стремлении везде впихнуть свою любимую политику немного преувеличивает желание и способность людей создавать бунты на каждом кубическом метре Вселенной. Если экипаж корабля готовили к длительному совместному проживанию, это должны были быть не менее тщательные физические и психологические тесты, которым подвергаются нынешние космонавты. Но наша МКС вроде цела, ученые из разных стран спокойно работают вместе, а на самолетах стюардессы вдруг не решают устроить бунт ни с того ни с сего... Потому что это элита общества, они понимают, что они делают, какова их цель и почему капитан должен быть капитаном. Совсем неправдоподобно, чтобы в такой серьезный экипаж брали «сантехников», вдруг решивших что они капитаны. Сама завязка сюжета и многие детали требуют более тщательной проработки. По четырем прочитанным книгам могу сделать вывод, что у Хайнлайна с этим проблемы:)

Мне понравился один из вопросов, который поднял Хайнлайн и который мучает умы простых обывателей и ученых и по сей день - что такое наш мир? Каковы его границы? Почему мы считаем, что кроме нашей Вселенной в мире ничего нет? В данный момент эта аксиома принимается современной наукой без доказательств. По всем «дискавери» разные ученые рассказывают об устройстве Вселенной и ее начале, но ни один интервьюер никогда не задал вопрос: Если Вселенная начиналась с сингулярности, то где эта сингулярность «висела»? Может быть, она плавала? Или лежала? :) Получается, мы точно так же изучаем мир на основании тех явлений, которые мы наблюдаем в нашей жизни. И ничего дикого здесь нет, это единственный доступный способ познания мира даже для величайших умов человечества. Поэтому я бы не назвала общество на корабле деградировавшим. Наша Вселенная, какой мы ее себе представляем, - это наш «Авангард». А мы - населяющий его народ, похожий на описанный в книге во всех деталях: работяги, начальники, исполнители, пытливые умы, изгои, священники со своей религией... А что там снаружи - черт его знает:)

P.S. Читаю отзывы и чего-то недопонимаю - а зачем в отзыве описывать героев и пересказывать сюжет книги? Помню, так в школьных сочинениях делали разве что

Оценка: 6

Пасынки вселенной можно считать одним из основоположником такого жанра как Звездный ковчег (так он представлен на сайте), хотя лично я бы расширил это понятие до «описание устройства общества, оторванного от цивилизации», то есть включить те общества, которые ввиду каких-либо причин были длительное время ограждены от общение с цивилизацией, ввиду чего их развитие принимает довольно оригинальные формы, многие понятия искажены до неузнаваемости, взять хотя бы слово «Полет». Да и цели развития становятся противоречащие первоначальным. Как и в случае с Кораблем меняется все: социология, экономика, религия, структура, язык. Одним словом очень богатая почва для творчества. И Хайнлайн с этим прекрасно справился.

Так и не понял почему, но роман разделен на две части, хотя они связаны в одно целое и вторая продолжает первую, первая же не имеет логического окончания. В первой части романа Хайнлайн по большей части занимается описание будущего места действия, как опытный гроссмейстер расставляет фигуры на шахматной доске, чтобы после начать атаку. И эта атака не заставит себя ждать. Вторая часть, в отличии от первой, более динамичная, что естественно обусловлено развитием сюжета. Если в первой части была так сказать описательной, по большей части, то во второй автору пришлось уже «разматывать весь клубок» интриг, скопившихся в первой части. Кроме того, даны некоторые ответы насчет прошлого Корабля.

Хотя несмотря на вой профессионализм, Хайнлайн все же допустил пару огрехов и неровностей. Это, к примеру, регулярное частое упоминание о изобретательности создателей авангарда, предусмотревших отсутствие знаний у будущего Экипажа (слишком часто уж об этом вспоминают), Экипаж забыл такое понятие как время, но не забыл политику и даже такое понятие как холодно (хотя ведь на корабле всегда поддерживается одна и та же температура)

Но не смотря на это - роман безусловно является шедевром. Я его несколько рз уже перечитывал и, думаю, перечитаю еще пару раз.

Оценка: 10

Какие ассоциации у вас возникают при упоминании Роберта Хайнлайна? У меня в голове всплывают в первую очередь два романа: «Дверь в Лето» и «Пасынки Вселенной». Два восхитительных романа и оба, если не шедевры, то как минимум отличные произведения.

«Пасынки Вселенной» - роман построенный на идее Звездного Ковчега, причем у Хайнлайна Звездный Ковчег - это целый мир. Как и в нашем мире - мир корабля поделен на несколько противоборствующих лагерей: люди, которые уже и представления не имеют, что летят на космическом корабле и мьюты, чей главарь Джо-Джим несомненно самый яркий персонаж романа. И вот на сцене появляется человек, который должен с помощью других членов экипажа докопаться до истины и довести полет до логического завершения. Читателю же остается только следить за его удивительными приключениями, воображая себя на месте героя и переживая вместе с ним самые захватывающие моменты сюжета.

Роман очень динамичен и настолько интересен, что сотня страниц пролетает незаметно. Вроде бы только что ты перелистывал первую страницу, а вот уже и конец. «Пасынки Вселенной» оставляют после прочтения приятные впечатления, а отдельные сцены из романа врезаются в память на долгое время.

Оценка: 9

Хороший роман, надолго запавший в память. Идея гигантского звездного ковчега и его порядком одичавших обитателей, описана Хайнланом просто мастерски. События развиваются весьма интересно и динамично. Среди персонажей явно выделяется двухголовый Джо-Джим. Немало юмора, достаточно неожиданного в весьма серьезном произведении. Чего стоит только сцена, когда Джо-Джим играет сам с собой в шашки, потому что в карты одна из голов все время жульничала! Некоторые моменты выглядят несколько наивно, но все же этот классический фантастический роман с удовольствием читаешь даже сейчас.

Оценка: 8

Данный роман Хайнлайна скрывает в себе второе дно. С одной стороны - простой и понятный, без всяких заискиваний на вечные темы, увлекательный сюжет. Очень похожий на очередной космический экшн. Но это не так. Автор ввел, хоть и не ставя это на первое место, свои размышления о судьбе землян, потерявших свои родные корни и вынужденных влачить свое существование на огромном звездолете вот уже десятки поколений. Как изменится их мировосприятие, если они даже не могут представить мира, лежащего за палубой корабля? Какие установят законы? По какому принципу будут жить? И тут автор в волю шутит и на тему политики, и религии и науки. Немного не свойственно крепкому представителя жанра «твёрдой» НФ, не так ли?

Книга - настоящий реликт, ведь написана еще в 40-х годах прошлого века, за 20 лет до выхода человека в космос. В ней впервые прозвучала идея о корабле, целые сотни лет бороздящем просторы вселенной. По поводу «первого дна», описанного мною в начале, никаких претензий нет. Он на голову выше большинства прочих фантастических сюжетов, но рамки, обусловленные жанром, берут свое. Не думаю, что он понравиться людям, которые считают sci-fi несерьезным жанром. Но если вы в детстве выписывали журналы разной тематики лишь ради колонки с фантастическими рассказами - тогда не упустите свой шанс.

Книга Хайнлайна иронично смеется над современным обществом. Вот, как например, один ученый объясняет главному герою закон Всемирного Тяготения:

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)

– Вот блестящий пример того, о чем я тебе говорил. Ты воспринял этот Закон буквально, «Два тела притягивают друг друга пропорционально квадрату расстояния между ними». Казалось бы, эта формула звучит как правило, констатирующее элементарное состояние физических тел. Но нет! Ничего подобного! Перед нами не что иное, как древнее поэтическое изложение закона близости, лежащего в основе чувства любви. Тела, о которых идет речь, – это человеческие тела. Масса – это их способность к любви. У молодых потенциал любви намного выше, чем у стариков; если их свести вместе, они влюбятся друг в друга, но, если разлучить, чувство любви быстро проходит. Все очень просто. А ты пытался найти какой-то скрытый глубокий смысл там, где его нет.

Оценка: 8

Это не корабль, это сам Ноев ковчег, заполненный Жизнью плывет в Никуда из Ниоткуда... Прошло много лет с того дня, как на корабле начался бунт, в корне изменивший течение событий. Люди обожествили корабль, забросили и переврали остатки знаний. План неведом, и это закон. Из жителей верхних отсеков, близких к «фонящей» обшивке корпуса, зародились «мьюты». Они знают истину, но в глазах поселенцев они - изгои и еретики. Одного не знает никто:

Это - не просто роман-постапокалипсис. Мне видится близость его с «Повелителем мух» Голдинга: оставь детишек на острове, и они натворят дел. То же самое применимо и к людям в целом.

Это роман о дружбе и предательстве, правде и лжи, надежде и безнадежности... И о том, как простое человеческое любопытство и стремление докопаться до сути спасает так ревностно «оберегаемый» сеттлерами-консументами «План»...

Пособие для психотерапевтов, твердая НФ, изумительная идея вкупе с потрясающим исполнением и... да, просто классика.

Перечитал несколько раз.

Оценка: 10

Первым, за что цепляется взгляд при прочтении Пасынков - легкость и почти будничная манера вести рассказ.

Возможно, начиная знакомство с Хайнлайном, я ожидал чего-то мудрёного от одного из классиков мировой фантастики, вычурности слога или излишне заумного описания мира-корабля.

Этого нет, да и пожалуй не нужно.

Мы словно просыпаемся в шкуре молодого паренька - Хью Холанда, одного из сотен обитателей «Авангарда», наш мир прост, ограничен палубами и сводами корабля, за пределами которого, как известно, ничего нет.

Все что нам нужно, - блюсти заветы Великого Джордана, питаться, работать, соблюдать заветы, работать, изредка отражать набеги назойливых мутов (не столько врагов, сколько еще одну привычную часть мироздания), соблюдать заветы Джордана и готовиться к Путешествию в конце жизни.

Но воспитайте вы хоть десяток поколений в такой размеренно - статичной традиции, искра любопытства, познания и сомнений вспыхнет хотя бы в одном из множества людей, такова, видимо, наша природа.

Иногда для этого нужна сущий пустяк, знакомство с флегматичным мыслителем - мутом и вот, привычный образ мироздания уже дал трещину, а там рукой подать до новых открытий относительно природы мира-корабля, который неподвижен и за пределами которого ничего нет, слава Джордану!

Они жестоки, эгоистичны, при этом падки на перемены, хотя опять же, легко поддаются чужому влиянию.

Если бы не этот коктейль качеств, быть может, судьба экипажа могла сложиться совершенно иначе?

Хайнлайн не наставляет и не вносит в свой текст какой-то сложной морали, он просто держит в своих руках нить повествования, в финале разжимая ладони и демонстрируя нам в одной руке, какова судьба общества, на долгое время оказавшегося в руках зацикленных на бессмысленных традициях формалистов, а в другой - наивный, скорее всего обреченный, путь немногих не утративших дух познания и желания, наконец, увидеть звезды.

Браво, Хайнлайн!:)

Оценка: 9

Нам почему-то кажется, что на пути завоевания Космоса нас ждут только победы и ничто не сможет устоять перед мощью человеческого разума. И если уж первый межзвездный перелет - то обязательный триумф технологии, воли и разума Человека.

Все не так в «Пасынках Вселенной». Амбициозный замысел с полетом даже не корабля, целого межзвездного ковчега к ближайшей от Земли звезде Альфа Центавра терпит крах. Не из-за того, что подвела техника: люди оказались не готовы. Не готовы к каждодневной, нудной, изнуряющей работе, когда результат, ради которого все было начато, отодвигается на поколения. И вот итог: мятеж, гибель всех лидеров, ученых и других носителей знаний, и вместо триумфального покорения новых земель - жалкое существование, мучительная борьба за выживание общества, откатившегося на века в своем развитии.

Герой Хью Хойланд, на первый взгляд, жалкое подобие тех покорителей Космоса, которые когда-то отправились в этот полет. Его маленький мирок ограничен несколькими палубами корабля, за которыми обитают враги - мьюты. И все идет хорошо, пока он не попадает в плен к этим недругам и их лидеру Джо-Джиму, чтобы осознать ничтожность своих знаний и представлений.

Казалось бы, занимательный сюжет и только. Но не бывает у Хайнлайна все так просто. Разве можно ограничить пытливый ум, жаждущий знаний и открытий, традициями и законами? Для Хью потрясение узнать, что окружающий его Мир - лишь продукт технологий, возникший из-за ложного толкования инструкций и научных трудов, а настоящий Космос – невообразимое множество Миров.

Фактически, герой проходит такой же путь в своей развитии, как и миллиарды людей до него прошли за бесчисленные века, стремясь осознать свое место, сначала на маленьком пятачке племенной земли, затем - на планете, а потом - и в Космосе. И в этом герой - настоящий наследник тех первопроходцев, которые отправились когда-то в этот полет, ведомые любопытством и упорным желанием узнать, что же там скрывается за Горизонтом.

И, наверно, только такие достойны стать любимыми детьми Вселенной, а не ее нежеланными пасынками. Но ведь Хью выдержал этот экзамен? Или это право надо доказывать постоянно, двигаясь от одной цели к другой, преодолевая свои слабости и борясь с соблазнами самоуспокоения? Вселенная добра, и дает герою шанс доказать, что она в нем не ошиблась, на новой планете показать, что Люди все же достойны стать настоящими Детьми Звезд.

Оценка: 9

Перечитывая классиков частенько ловишь себя на мысли - вот это устарело, это не очень интересно, в свете сегодняшнего дня некоторые технические подробности выглядят наивно. К счастью все это не о романе «Пасынки вселенной». Такая фантастика, думаю, будет высоко оценена еще не одним поколением читателей. Тема звездного ковчега привлекает и постоянно будет привлекать писателей, которые будут излагать свои варианты и версии. Будем читать и подспудно сравнивать с высокой планкой, заданной такими писателями пионерами темы звездного ковчега как Хайнлайн, Ван Вогт, Олдисс.

Оценка: 9

Повесть проглотил залпом, менее чем за сутки. Бросил ради этого Капитул Дюны, который мучаю уже месяц, а одолел только половину. Читал в переводе Ю. Зараховича.

Хайнлайн в своём репертуаре - невозможно оторваться, пока не дочитаешь книгу до конца. С первого абзаца книга стремительно захватывает всё ваше свободное время и внимание. Интересная общая идея, живые разноплановые персонажи, обстановка, в которой всё происходит, всё очень интересно и специфично. Сюжет не даёт выпустить книгу из рук лишний раз.

Многие пишут, что мол, сюжет предсказуем, особенно развязка, что простовато написано, всё на поверхности... Я просто читаю и наслаждаюсь, и не люблю предугадывать сюжет. Это касается многих вещей Хайнлайна, но у него такой военный, прямой и чёткий стиль изложения. По сути, мир повести напоминает популярный ныне постапокалипсис, только в космических декорациях. Люди, мутанты, практически полностью утраченные технологии, а те что не утрачены - граничат с магией для простолюдинов.

По оригинальности идеи (в баллах) могу сравнить только с «У меня нет рта, но я должен кричать...» Харлана Эллисона, особенно, если учесть, что во время написания произведения на дворе был 1941 год.

Must read - 10 баллов.

Доброй еды.

Оценка: 10

Резонансный роман. Даже несмотря на скромный размер и простой, почти разговорный язык. Хайнлайн, верный себе вмещать все богатство размышлений о жизни в каждое произведение, затрагивает классическую тему места человека во вселенной. Он осторожно нащупал едва заметную границу, где заканчивается Понимание и начинается Истина.

Эта находка, вернее, как ею оперирует автор, позволила не просто обратить внимание на место человека во вселенной – как, кажется, очевидным из названия. У морали много уровней. Сначала – социальный сказ об одичавших людях, запертых внутри корабля Поколений. Дания – тюрьма, корабль – мир. Со стороны верно первое; для них – второе.

Затем – едва различимая ирония. Я знаю только то, что я ничего не знаю. Увы, это признают не все. Скорее наоборот. Абсолютно уверены лишь идиоты. Что ж, тогда на корабле дефицит здравого смысла. Ограниченности героев сочувствуешь. Их хочется разбудить. Без толку. Мир – то, как я его воспринимаю. Это и есть истина.

Что это, как не циничная правда о людях, запертых на своей планете, поделенной на лагери «людей» и «мутов». Лагери можно назвать по-разному: религия и наука; твоя страна и моя страна, твоя нация и моя.

А на деле – мы всего лишь крупинка в растущей вселенной. Но не признаем и не допустим в мыслях. Лишь единицам дано вырваться из границ, диктуемых традиций и начать по-настоящему учиться. Тяжело, больно, нет уверенности – и не должно быть. Дело сделано, героем корабль покинут. Но где-то близко все равно не прекращается бессмысленная в своей глупости борьба двух лагерей.

Оценка: 8

Читал достаточно давно, и, в общем-то, роман понравился, я бы даже сказал, произвёл впечатление. Вот люблю я такие вещи. Тут писали про Ковчег… Для меня это первое произведение подобного рода. И, знаете ли, поражает своей идеей – огромный корабль, превратившийся во вселенную для людей его населяющих – уф, как представлю, даже мурашки по коже. Вот люблю такие вещи! Читается легко, быстро – ну, Хайнлайн на это мастер. Читаешь, надо остановиться, и момент подходящий, конец эпизода – да какой там, не заметишь, как дальше читаешь, и дальше… Вот. Запоем читал – в пару дней он у меня уложился.

Но вот время прошло, некоторые ощущения потускнели (некоторые, надо сказать: про этот корабль, про этот замкнутый мир как подумаю, про это их изменившееся мировоззрения, где даже слова имеют теперь иное значение – до сих пор холодок по коже…) и вот такое ощущение стало складываться, что эта лёгкость повествования переходила иногда в легковесность. Не очень-то сильно я проникался из-за неё происходящим, и этими героями не сильно проникался. Как-то легко, легко чтоб сопереживать, ощутить себя там… Вот и получилось, что некоторые части сюжета у меня быстро забылись (идея правда осталась – но ведь она просто великолепна; это я про замкнутый мир внутри корабля). И ещё один минус – вот не люблю я, когда уж очень действует Госпожа Удача. А она тут просто в ударе – в концовке, где про приземление и всё такое – ну просто всекосмическое стечение счастливых обстоятельств (и автор сам это открыто говорит). Ну не люблю я это. Фальшью от этого сквозит. Вот такие мои мысли. Опять скажу – в какой это, в сотый раз? – идея, сама ситуация меня просто потрясла. А вот исполнение (исполнение даже громко будит – вот эта легкость, с которой всё происходит и фантастическое везение в конце) на данный момент мне не совсем по душе. На данный момент – когда читал, всё было великолепно.

Оценка: 9

Эпохальный роман о борьбе сторонников прогресса и регресса, о людях, оторванных от цивилизации и живущих в маленьком закрытом мирке, в ноевом ковчеге будущего - на корабле, бороздящем космические просторы столетиями, корабле, летящем в неизвестность. О том, как проживают свой век поколения людей, не осознающих своей изолированности в замкнутом пространстве, о том, как нелегко остаться человеком и как просто одичать.

В мире дрейфующего неуправляемого корабля царит почти средневековое общество, уживающееся с мутами – людьми-мутантами(чтобы стать изгоем-мутом, иногда, достаточно быть еретиком). Люди даже не подозревают, что вне корабля существует еще что-либо. Наука превращена в религию, еретиков отправляют на списание в конвектор, лишь ученые-жрецы способны вести счет в пределах сотни, лишь «свидетели» способны «помнить знания», при этом совершенно не понимая сути запоминаемого. Здесь правят бал упадок и еда. Но всегда найдется тот, кто рвется к знаниям, жаждет открытий и воплощает свои мечты, двигаясь вперед, борясь с преградами. Вот такой парень, Хью Хойланд, и поведет героев к неизведанному.

Серьезные, глобальные вопросы поднимает Хайнлайн в, казалось бы, игровом романе.Сюжет книги интересен и динамичен, на долю героев выпадает множество приключений и интриг. Неповторимый воздушный стиль Хайнлайна никого не оставит равнодушным.

Огромное количество подражателей попыталось обыграть сюжет «звездного ковчега» Хайнлайна, но ни один и в подметки не годится Классику мировой научно-фантастической литературы.