Александр Николаевич Романов, будущий российский император, появился на свет 17 апреля 1818 года. Отец, император Николай I, мальчиком почти не занимался, и он рос под влиянием матери, императрицы Александры Фёдоровны (урождённой принцессы Фридерики-Шарлотты-Вильгельмины, дочери прусского короля Фридриха-Вильгельма III), воспитанной в сентиментально-немецких традициях и передавшей их сыну. И так получилось, что Александр рос мальчиком мягким и чувствительным, а твёрдость и непреклонная властность, присущие Николаю Павловичу, так и не стали отличительными чертами его сына. К тому же и Василий Андреевич Жуковский, милейший и преисполненный сентиментальности человек, находившийся рядом, внушил Александру «религию сердца». Ох, и дорого же она ему впоследствии обошлась!

От страсти к руинам

В 1838 году Александр отправился в путешествие по Европе. Он побывал в Дании, Германии, Италии, Австрии и Англии. Из всех стран ему больше всего понравилась Италия, где он мечтал поселиться в гостинице и жить, наслаждаясь тишиной и нежным безоблачным небом. Родственники в Германии окружили будущего императора искренней заботой и любовью. В Гессен-Дармштадте в опере он познакомился с младшей дочерью герцога Людвига II, четырнадцатилетней девушкой, почти девочкой, с длинным именем Максимилиана-Вильгельмина-Августа-София-Мария. Дочь герцога сильно поразила Александра своей красотой и грацией.

Тогда он написал в своём дневнике: «Единственное мое желание – обрести достойную подругу, которая бы украсила мой семейный очаг и доставила высшее счастье на земле – счастье супруга и отца».

Однако венчание Александра с юной принцессой было отложено до 16 апреля 1841 года. В который уже раз русский императорский дом вступал в родственно-брачные отношения с Германией, а это требовало соблюдения определённых процедур.

Александр женился на принцессе Марии, когда ему было двадцать три года. Принцесса Максимилиана-Вильгельмина-Августа-София-Мария была крещена по православному обряду и стала великой княжной Марией Александровной. Супруг просто сгорал от любви и несколько лет чувствовал себя более чем счастливым. Однако затем по настоянию врачей его жена начала уклоняться от выполнения супружеских обязанностей. У неё начал развиваться туберкулёз, спровоцированный промозглым петербургским климатом и частыми родами (всего результатом этой горячей любви стало восемь детей). В 1860 году, когда она родила последнего ребёнка, ей исполнилось тридцать шесть лет, и её болезнь уже ни для кого не составляла секрета. Придворные шептались по углам, что императрица страшно похудела, превратилась почти в скелет, покрытый толстым слоем румян и пудры. Александр охладел к жене, и придворные соответственно.

Так что к моменту встречи Александра с Екатериной его брак с Марией давно лежал в руинах. Но дело было не только в том, что жена перестала быть для него возбуждавшей желание женщиной. С тех пор как Александр Николаевич в 1855 году вступил на престол, Мария, ставшая императрицей Марией Александровной, оказалась в плену неизменного придворного этикета, сделалась рабой внешних привычек и ритуалов, а это не могло не раздражать.

Между тем жизнь Александра Николаевича совершенно переменилась. Начатые им реформы в стране сильно изменили его, он с головой погрузился в пучину проблем, которые не давали ему покоя ни днём, ни ночью. При этом император был одинок, так как Мария Александровна, занятая мелочными придворными делами, больная и унылая, и не думала помогать ему. Ну, пусть не могла помогать, но хотя бы участвовала и поддерживала морально! Нет, не тот это был человек. Императрица осталась за пределами того мира, в котором жил теперь её муж.

Что обычно происходит с мужчиной, оказавшимся в подобном положении? Естественно, он начинает искать понимание на стороне, и Александр Николаевич Романов не стал исключением…

Знакомство в Тепловке

Когда состоялась первая встреча Александра II и Катеньки Долгорукой? Мнения биографов расходятся. Одни утверждают, что это произошло в августе 1857 года, другие уверены, что это было двумя годами позже. В любом случае, их первая встреча произошла случайно, и обстоятельства их знакомства таковы: император решил провести крупные манёвры на Украине и принял приглашение князя и княгини Долгоруких посетить их имение Тепловку, расположенное в окрестностях Полтавы. Там-то он впервые и увидел дочь хозяев, как выяснится потом, свою настоящую и последнюю любовь.

Александру Николаевичу тогда было сорок лет, ей – на двадцать девять лет меньше.

Отцом Катеньки был отставной капитан гвардии Михаил Долгорукий, а матерью – Вера Вишневская, одна из богатейших украинских помещиц. Правда, к концу 50-х годов XIX века богатство семейства Долгоруких оказалось уже в прошлом.

Катеньке было тогда чуть больше десяти, но она очень хорошо запомнила большого статного мужчину с пышными усами и ласковым взглядом. Он сидел на веранде после обеда, а она пробегала мимо. Он окликнул её, спросив, кто она такая, и девочка важно ответила:

– Я – Екатерина Михайловна.

– А что ты ищешь здесь? – полюбопытствовал Александр Николаевич.

– Я хочу видеть императора, – чуть смутившись, призналась девочка.

Это рассмешило государя, он усадил её на колени и некоторое время поболтал с нею. На следующий день, снова встретив девочку, император был поражён её прирождённой грацией, прелестными манерами и большими глазами испуганной лани. Изысканно-любезно, как будто бы она была придворной дамой, он попросил её показать ему сад. Они долго гуляли вместе. Катенька была в восторге и навсегда запомнила этот день.

Когда четыре года спустя Михаил Долгорукий умер, оставив кучу долгов, Александр II, дабы оградить его семью от настойчивых кредиторов, принял Тепловку под свою опеку. Также он взял на себя и расходы по воспитанию шестерых детей князя: четверым братьям Долгоруким он посодействовал в поступлении в петербургские военные училища, а двум сёстрам – в знаменитый Смольный институт. Обучение велось за счёт государя.

В Смольном институте

Итак, Катя и её младшая сестра Мария были помещены в Смольный институт. Уже там девушки выделялись своей красотой. Старшая была девушкой среднего роста, с изящной фигурой, изумительно нежной кожей и роскошными светло-каштановыми волосами. Лицо её казалось словно выточенным из слоновой кости, а ещё у неё были удивительно выразительные светлые глаза и красиво очерченный рот.

Императору по традиции полагалось часто посещать Смольный (заведение находилось под патронажем императорской семьи), и, встретив здесь однажды девицу Долгорукую, он узнал в ней ту самую милую девочку из Тепловки. Произошло это весной 1865 года, Екатерине в ту пору уже было семнадцать лет.

После этого при каждом посещении Смольного, а они стали частыми, Александр II подолгу беседовал с ней, и было заметно, что он относится к ней по-особенному. Похоже, красавица Екатерина сразила монарха, что называется, наповал.

Случайная встреча в Летнем саду

После окончания Смольного института Екатерина поселилась в Петербурге у старшего брата на Бассейной.

Однажды весной Александр II встретил её в Летнем саду. Девушка гуляла в сопровождении горничной, а император совершал свою традиционную утреннюю прогулку. Сама Екатерина потом описывала эту встречу так: «Наконец, моё заточение кончилось, и я вышла из Института... Совсем ещё ребёнок, я совершенно потеряла предмет своей привязанности, и лишь год спустя, по счастливой случайности, встретила императора 24 декабря 1865 года в Летнем саду. Он сначала не узнал меня... Этот день стал памятен для нас, ибо ничего не говоря друг другу и, может быть, не понимая ещё того, наши встречи определили нашу жизнь».

В тот день, не обращая внимания на прохожих, император долго гулял с Екатериной в одной из боковых аллей. Кончилась эта прогулка тем, что он, наговорив ей кучу изысканных комплиментов, чуть ли не признался в любви.

За этим последовали другие свидания. Они гуляли по аллеям Елагина острова, любовались его романтическими прудами, бродили по тенистым лесам в окрестностях Петергофа, и в конце концов всем стало ясно, что император откровенно приударяет за Долгорукой. Александр II был ласков и нежен, смущая неопытную девушку откровенными комплиментами.

В отношениях с Александром, становившихся всё более и более недвусмысленными, княжна Долгорукая держала оборону почти год. А Александр, обычно легко и быстро покорявший женщин, почти год не мог найти путь к её сердцу.

Перелом в отношениях

Первый перелом в развитии их отношений случился 4 апреля 1866 года, в тот день, когда в Летнем саду в царя-реформатора, самого, пожалуй, либерального из всех российских самодержцев, выстрелил террорист Дмитрий Каракозов.

В тот день Александр, закончив обычную прогулку по Летнему саду, вышел за ворота, чтобы сесть в коляску. Неожиданно к нему подошёл молодой человек, выхватил револьвер и направил прямо в грудь. Нападение было столь неожиданным, что должно было окончиться трагически, но стоявший неподалёку некий Осип Комиссаров успел ударить террориста по руке. Пуля пролетела мимо.

Покушение такого рода было первым в русской истории и поэтому произвело на современников огромное впечатление. Екатерину – потрясло. В своём дневнике она записала: «В тот день я была в Летнем саду, император говорил со мной, как обычно, и спросил, когда я собираюсь навестить сестру в Смольном, и когда я сказала, что отправлюсь туда сегодня же вечером, что она меня ждёт, он заметил, что приедет туда, только чтобы меня увидеть. Он сделал ко мне несколько шагов, дразня меня моим детским видом, что меня рассердило, я же считала себя взрослой. «До свидания, до вечера», – сказал он мне, и направился к решётчатым воротам, а я вышла через маленькую калитку возле канала.

По выходе я узнала, что в императора стреляли при выходе из сада. Эта новость потрясла меня настолько, что я заболела, я столько плакала, мысль, что такой ангел доброты имеет врагов, желающих его смерти, мучила меня. Этот день ещё сильнее привязал меня к нему; я думала лишь о нём и хотела выразить ему свою радость и благодарность Богу, что он спасся от подобной смерти. Я была уверена, что он испытывает такую же потребность меня увидеть. Несмотря на волнения и дела, которыми он был занят днём, он вскоре после меня приехал в институт. Эта встреча стала лучшим доказательством, что мы любим друг друга.

Вернувшись домой, я очень долго плакала, так я была растрогана видеть его счастливым от встречи со мной, и после долгих раздумий решила, что сердце моё принадлежит ему».

Как видим, любовь приходит и уходит независимо от нашей воли, и порой для её вспышки оказывается необходимым выстрел террориста из подпольной группы. Как говорится, что имеем – не храним, а по-настоящему что-то ценить мы начинаем только при риске это потерять.

Зарождение сильного чувства

Даже самые неприступные крепости иной раз сдаются. Весной того же 1866 года умерла мать Екатерины Долгорукой. Страшась одиночества, Екатерина всем сердцем потянулась к Александру, который по возрасту годился ей в отцы. И вот летом 1866 года в одном из дворцов Петергофа княжна наконец уступила Александру II. Потом она весьма элегантно выразила то, что с ними произошло: «Я отдала ему с радостью единственную связь, которой нам ещё недоставало, которая при таком обожании была счастьем».

К тому времени она уже была фрейлиной императрицы Марии Александровны, хотя фрейлинских обязанностей почти не исполняла (императрице тяжело было видеть эту красивую девушку подле себя). Постепенно регулярные встречи с влюблённым монархом сделали своё дело. Екатерина стала привыкать к императору, начала позволять себе видеть в нём не только владыку, но и приятного мужчину, встречала его улыбкой, перестала дичиться.

В то время ему было сорок семь лет, и он оставался ещё очень привлекательным мужчиной, находившимся в самом расцвете зрелости. При этом Александр II не был «юбочником». Он искал настоящего чувства, и в этом чувстве его привлекали не столько высокий романтизм или острые ощущения, сколько желание обрести подлинный покой, тихий и прочный семейный очаг.

Свидания в Зимнем дворце

По свидетельству фрейлины императрицы Александры Толстой, при дворе все сначала приняли новый роман императора за очередное увлечение. Но всё изменилось, когда Александр II вручил Екатерине ключ от своих апартаментов в Зимнем дворце. С этого дня ничто не могло помешать им любить друг друга. Три-четыре раза в неделю Екатерина тайно приходила в Зимний дворец, собственным ключом открывала низенькую дверь и проникала в уединённую комнату первого этажа, некогда служившую кабинетом императору Николаю I. Отсюда по потайной лестнице, ведущей в царские апартаменты, она поднималась на второй этаж и, трепещущая то ли от страха, то ли от предвкушения встречи, оказывалась в объятиях своего возлюбленного.

Что же происходило? Чем так покорила государя эта молоденькая провинциалка?

Возможно, именно своей юной невинной чистотой. Действительно, Екатерина долго не понимала, как же можно вступать в какие-то отношения без любви. И потом, ведь перед ней был сам государь, особа священная… Словом, в отличие от других женщин, она не сразу поддалась его чарам. Удивлённый таким упорством девушки, император вдруг всерьёз ею заинтересовался, взглянул на неё другими глазами и увидел в ней человека, личность… И тогда увлёкся всерьёз, стал, как юный корнет, искать с ней свиданий в парках и иных уединённых местах, тронул её какой-то своей внутренней беззащитностью и постепенно завоевал её любовь.

Рождение сына Георгия

И вот настал день, когда Екатерина Михайловна Долгорукая почувствовала себя беременной. Александр II был, надо прямо сказать, несколько ошеломлён. Неужели он чего-то опасался? Да, конечно, и прежде всего – злословия по поводу его адюльтера. Но не меньше его беспокоило другое. Он боялся, что пострадает при родах великолепная фигура Екатерины, равно как и весь её облик, не говоря об угрозе смертельного исхода.

Любопытно, как сама Екатерина трактовала эту свою беременность. Она утверждала, что сложность их положения не позволяла, конечно же, иметь детей, но её здоровье ухудшалось, и доктор заявил, что единственное, что её спасет, – это родить. Далее же следовала такая версия: «Император, никогда не думавший о себе, но всё время обо мне, немедленно последовал указаниям врача, и девять месяцев спустя Бог послал нам сына».

Появившийся на свет мальчик оказался вполне здоров. Его назвали Георгием и поместили на воспитание в дом генерала Рылеева, начальника личной охраны царя. Здесь под присмотром жандармов, что не вызывало ни у кого подозрения, младенец находился первое время. Его поручили заботам русской кормилицы, а потом гувернантки-француженки. Но шила, как известно, в мешке не утаишь. Мальчик появился на свет в апреле 1872 года, а уже через две недели законные наследники престола заволновались. Они боялись, что незаконнорождённый когда-нибудь заявит о своих правах.

Рождение дочерей Ольги и Екатерины

На следующий год у царя родилась дочь Ольга. Увеличение числа незаконных отпрысков ещё больше обеспокоило царственное семейство, но Александр Николаевич каждый раз впадал в страшный гнев при малейшем намёке на необходимость порвать эту связь. Вскоре у княжны Долгорукой родился и третий ребёнок – дочь Екатерина.

Так уж вышло, что Екатерина Долгорукая ради любви к императору навсегда погубила свою репутацию, пожертвовала не только жизнью в свете с присущими развлечениями, но и нормальной семейной жизнью. Когда же родились сын и две дочери, у неё появилась новая печаль: её дети были незаконнорождёнными, бастардами. Александр II очень гордился сыном, говорил со смехом, что в этом ребёнке больше половины русской крови, а это такая редкость для дома Романовых…

Переезд в Зимний дворец

Встречались Александр Николаевич и Екатерина ежедневно. При этом она жила очень уединённо, а если император куда-либо уезжал, отправлялась за ним и селилась поблизости.

Начавшаяся Русско-турецкая война на время разлучила их. Александр II находился в войсках. Не выдержав разлуки, влюблённые встретились в Кишинёве. И всё же пришлось снова расстаться. Военные действия развивались молниеносно, ставка императора была перенесена на болгарскую территорию. Находиться там было опасно для Екатерины Михайловны. В разлуке они каждодневно писали друг другу пылкие послания.

По возвращении с войны Александр Николаевич переселил Екатерину в Зимний дворец, в комнаты, расположенные над его апартаментами и соединённые с ними лестницей. Императорскую фамилию всё это, разумеется, крайне возмущало, но Александр ничего и слышать не хотел. После испытаний и лишений Балканской войны он наслаждался теплом и заботой, которыми окружила его Екатерина Долгорукая. Император ещё больше привязался к ней, сознавая, что она значит для него в этом мире. Всей душой он невольно стремился к единственному человеку, пожертвовавшему для него своей честью, светскими удовольствиями и успехами, к человеку, думающему о его счастье и окружившему его знаками страстного обожания.

Вторая законная жена императора

Княжна Долгорукая сделалась для императора столь необходимой, что он и думать не хотел о расставании и никому не позволял не то что дурно обращаться, но и просто непочтительно отзываться о ней.

Так они и жили, скрываясь ото всех, и при этом у всех на виду. И хотя все негодовали на «дерзкую наложницу» императора (так Долгорукую тихим шёпотом называли при дворе), Александр был уверен, что только она составляет счастье его жизни. Так Екатерина Долгорукая при живой императрице Марии Александровне фактически стала супругой императора; не фавориткой, а как бы второй законной женой.

Парадоксально, но современники утверждают, что правящая императрица Мария Александровна была посвящена практически во все любовные похождения своего царственного супруга. Впрочем, она была больной женщиной и ничего не могла предложить ему…

Скандал в «стеклянном доме»

Как ни странно, Александр II, находясь на вершине власти, искренне верил, что у него, как и у каждого человека, может быть своя закрытая от всех жизнь, свой недоступный для других, частный мир. Но в этом он жестоко заблуждался: ведь всякий правитель живёт в «стеклянном доме» и каждый его шаг, жест, слово замечают, обсуждают, делают событием, облекают сплетнями.

Его связь с Екатериной Долгорукой вызвала страшное смятение и возмущение в семье. Особенно был удручён его наследник, цесаревич Александр. Он любил отца, не смел его открыто осуждать и одновременно мучительно переживал за мать. Естественно, что в его глазах Долгорукая была главной виновницей всех бед.

Как-то раз она присутствовала на придворном балу. Как только император покинул зал и уехал из дворца, Александр Александрович кинулся к оркестру и к всеобщему изумлению прервал бал в полном разгаре. Наследник не мог вынести даже мысли, что «эта женщина» может тут весело танцевать вместе с порядочными людьми.

Следует сказать, что роман императора разделил его окружение на два лагеря: сторонников Екатерины Долгорукой и сторонников наследника престола Александра Александровича. Императрица Мария Александровна страдала молча и ни во что не вмешивалась. При этом однажды она всё же высказала свою позицию, заявив: «Я прощаю оскорбления, нанесённые мне как монархине, но я не в силах простить тех мук, которые причиняют мне как супруге».

А тем временем в великосветских салонах всё смелее раздавались негодующие голоса: император устал, он больше ничем не интересуется, кроме своей княжны Долгорукой, и ждёт не дождётся смерти императрицы, чтобы жениться на фаворитке. А её переезд в Зимний дворец называли скандалом на всю Европу.

В том, что Александр Николаевич, вынужденный метаться между императрицей, умиравшей от чахотки, и Екатериной Долгорукой, устал, можно было не сомневаться. Его здоровье ухудшилось, он часто плакал. Охлаждение к нему ещё недавно преданных людей и всеобщая ненависть к княжне доставляли ему невыносимые страдания.

Смерть императрицы

Это двусмысленно-фальшивое положение закончилось со смертью Марии Александровны. Императрица тихо скончалась в Зимнем дворце, в собственных апартаментах, в ночь со 2 на 3 июня 1880 года. Много лет она с необыкновенным достоинством и смирением несла свой крест, не устраивая скандалов и не упрекая неверного мужа. Она совершила главный подвиг своей жизни – укрепила престол династии многочисленными наследниками. Благодаря ей, на свет появились восемь венценосных детей: две дочери и шесть сыновей. Судьба ссудила ей пережить двоих из них – дочь Александру и цесаревича Николая, умерших соответственно в 1849 и 1865 годах.

Она всё знала об отношениях своего супруга с Екатериной Долгорукой, так как была слишком умна для самообмана, но сделать ничего не могла… Или не хотела? Она страдала все четырнадцать лет этой скандальной связи; страдала молча и не подавая вида, что это её ранит. И в этом была своя гордость и своя щемящая боль. Не все это понимали и принимали.

Морганатический брак

После смерти императрицы Александр II не стал откладывать обустройство своих личных дел и спустя два месяца после пышных похорон законной супруги сочетался законным, хотя и тайным морганатическим (то есть неравнородным), браком с Екатериной Долгорукой.

Своё решение император принял, ни с кем не посоветовавшись, что было довольно неожиданным для приближённых. Но император не любил посвящать кого-либо в свои личные дела. Даже его самый близкий соратник, министр двора граф Адлерберг, узнал о намерении государя за два дня. В последний момент был извещён и придворный священник. Кроме них знали о предстоящем тайном и очень скромном венчании немногие.

Обряд венчания состоялся 6 июля 1880 года в небольшой комнате нижнего этажа Большого Царскосельского дворца у скромного алтаря походной церкви. Были приняты строжайшие меры к тому, чтобы никто из караульных солдат или офицеров, ни один дворцовый слуга не заподозрил о происходящем. Можно подумать, что речь шла о каком-то постыдном поступке, но, скорее всего, Александр II заботился о том, чтобы его родня не попыталась сорвать мероприятие.

В день свадьбы император сказал: «Четырнадцать лет я ждал этого дня и боюсь своего счастья. Только бы Бог не лишил меня его слишком рано...»

Через несколько часов он издал тайный указ, объявляя о свершившемся и предписывая жене титул и фамилию светлейшей княгини Юрьевской. Ту же фамилию получили и их дети, а также те, которые могли бы родиться впоследствии.

После бракосочетания молодожёны уехали в Крым. Их медовый месяц длился с августа по ноябрь. По возвращении в столицу Екатерина Михайловна поселилась в императорских апартаментах, а на её банковский счёт Александр II положил более трёх миллионов рублей золотом. Казалось, император был совершенно счастлив…

Страшный взрыв

Пережив пять покушений, Александр II всё-таки отказывался покинуть столицу. Вся Россия твердила, что император, по предсказанию парижской гадалки, переживёт семь покушений, и никто не думал, что 1 марта 1881 года их будет два!

На этот раз под колёса его кареты бросили бомбу. Раздался страшный взрыв, звон разбитого стекла. Из-за поднявшегося густого облака дыма и снега ничего нельзя было разобрать. Повсюду слышались крики и стоны, двое казаков и какой-то мальчик лежали в лужах крови, около них – убитые лошади.

Террориста, конечно же, схватили. Александр II, как ни странно, остался цел и невредим, он был лишь оглушён взрывом. И тогда из толпы вдруг выскочил другой террорист, также со свёртком, и бросил его под ноги Александру. Новый взрыв потряс воздух. Александр и его убийца (им оказался народоволец Гриневицкий) оба упали на снег, смертельно раненые. Лицо императора было окровавлено, пальто частично сожжено и изорвано в клочья, правая нога оторвана, левая раздроблена и почти отделилась от туловища. Глаза его были открыты, губы шептали: «Помогите мне... Жив ли наследник?..»

Растерзанного взрывом, но ещё живого императора привезли в Зимний дворец. Каждую минуту входили люди – медики, члены императорской фамилии. Екатерина вбежала полуодетая и бросилась на тело мужа, покрывая его руки поцелуями и крича: «Саша, Саша!»

Она схватила аптечку с лекарствами и принялась обмывать раны мужа, растирала виски эфиром и даже помогала хирургам останавливать кровотечение.

Мутным от боли взором Александр посмотрел на окружавших близких. Его губы шевельнулись, но звука не последовало. Глаза закрылись, голова бессильно откинулась. Екатерина приняла его последний вздох. Это было в четыре часа тридцать пять минут пополудни…

Так страшно и нелепо погиб Царь-Освободитель, отменивший крепостное право, выигравший войну с Турцией, принявший ряд законов, позволивших России начать новый экономический прорыв. Так «отблагодарила» его революционная организация, именовавшая себя «Народной волей». Но она убила не только царя-реформатора, она убила любящего и горячо любимого человека, она убила счастье, которого Александр и Екатерина ждали так много лет…

Смерть в Ницце

Накануне перемещения останков Александра II из Зимнего дворца в Петропавловский собор Екатерина Долгорукая остригла свои прекрасные волосы и венком вложила их в руки супруга. Убитая горем, она поднялась по ступенькам катафалка, опустилась на колени и припала к телу невинно убиенного. Лицо императора было невидимо под красной газовой вуалью. Но Екатерина резко сорвала вуаль и поцелуями покрыла изуродованные лоб и лицо, после чего, качаясь, покинула помещение.

Неприязнь к княгине была столь высока, что после похорон Александра II ей вместе с детьми пришлось эмигрировать во Францию, в Ниццу. Там она прожила более тридцати лет почти всеми забытая.

Эти годы, что Екатерина Михайловна жила за границей, она молилась за упокой души раба Божьего Александра. И не было дня, чтобы она не вспоминала о нём, и лишь ждала часа, когда соединится с ним на небесах. Она навсегда покинула Россию, но до конца своих дней осталась верной своей первой и единственной любви.

Княгиня Юрьевская, урождённая Екатерина Михайловна Долгорукая, умерла в Ницце 15 февраля 1922 года в возрасте семидесяти пяти лет.

К слову

В некрологе было отмечено, что в Ницце она славилась не как морганатическая жена русского императора, а как человек, заботившийся о бездомных животных и добившийся устройства специального водоёма, где собаки и кошки могли попить в жару.

Сергей Нечаев

7 февраля 2013, 21:35

Екатерина Михайловна Долгорукова (2 ноября 1847 - 15 февраля 1922) - княжна,с 1880 Светлейшая Княгиня Юрьевская; вторая, морганатическая, супруга Императора Александра II; до того, с 1866, его любовница. Мы как раз прервали наш разговор об Александре II на расставании с предыдущей любовницей, . Ее судьба сложилась удачно. А что же император? А он встретил свою настоящую любовь, как бы это ни было излишне романтично для нашего циничного времени. Впрочем, нельзя сказать, что он до этого девицу не знал. Александр II впервые увидел Катю Долгорукову летом 1859, гостя у князя Долгорукова в имении Тепловка близ Полтавы во время военных учений. Вскоре отец Екатерины разорился, мать с четырьмя сыновьями и двумя дочерями оказалась без средств. Император взял детей на попечение: посодействовал вступлению братьев Долгоруких в петербургские военные заведения, а сестёр - в Смольный институт. Не думаю, что он предполагал, будто растит себе любовницу. Из записок Екатерины: «Несмотря на все заботы директрисы, я так и не смогла привыкнуть к этой жизни без семьи, среди чужих. Я потихоньку теряла здоровье. Император, узнав о нашем приезде в Смольный, навестил меня по-отечески; я была так счастлива его видеть, его визиты возвращали мне бодрость. Когда я болела, он навещал меня в лазарете. Его подчеркнутое внимание ко мне и его лицо, столь идеальное, проливали бальзам на мое детское сердце. Чем более я взрослела, тем более усиливался его культ у меня. Каждый раз как он приезжал, он посылал за мной и позволял мне идти с ним рядом. Он интересовался мною; я считала его покровителем, другом, обращалась к нему как к ангелу, зная, что он не откажет мне в покровительстве... Он посылал мне конфеты, и не могу описать, как я его обожала». 28 марта 1865, в Вербное воскресенье, Александр II, по приглашению начальницы Леонтьевой, заменяя тогда уже больную императрицу Марию Александровну, посетил Смольный институт, где ему была представлена 17-летняя Екатерина Долгорукова, которую он вспомнил. Говорили, будто после восьмого ребенка императрице запретили вести половую жизнь. Будто именно поэтому царь решил найти себе девицу «для тела», и потому пошел в Смольный. Мало ли слухов бродило? Из записок Екатерины: «Наконец, мое заточение кончилось, и я вышла из Института... имея всего 16 с половиною лет. Совсем еще ребенок, я совершенно потеряла предмет своей привязанности, и лишь год спустя, по счастливой случайности, встретила императора 24 декабря 1865 года в Летнем саду. Он сначала не узнал меня... Этот день стал памятен для нас, ибо ничего не говоря друг другу и, может быть, не понимая еще того, наши встречи определили нашу жизнь. Надо прибавить, что мои родители в то время делали все, чтобы развлечь меня, вывозили меня в свет, целью их было выдать меня замуж. Но каждый бал удваивал мою печаль; светские увеселения были противны моему характеру, я любила уединение и серьезное чтение. Один молодой человек очень старался мне понравиться, но мысль о браке неважно с кем, без любви, казалась мне отвратительна, и он отступил перед моей холодностью». Они начали тайно встречаться в Летнем саду близ Зимнего дворца; связной выступала известная придворная сводня Варвара Шебеко, близкая приятельница , бывшей любовницы Александра II, о которой я говорила ранее. Из записок Екатерины: «Вернувшись домой, я очень долго плакала, так я была растрогана видеть его счастливым от встречи со мной, и после долгих раздумий решила, что сердце мое принадлежит ему и я не способна связать свое существование с кем бы то ни было. На следующий день я объявила родителям, что предпочитаю умереть, чем выйти замуж. Последовали бесконечные сцены и расспросы, но я чувствовала в себе небывалую решимость бороться со всеми, кто пытался выдать меня замуж, и поняла, что эта поддерживающая меня сила была любовью. С того момента я приняла решение отказаться от всего, от светских удовольствий, столь желанных юным персонам моего возраста, и посвятить всю свою жизнь счастью Того, кого любила. Я имела счастье вновь его увидеть 1 июля. Он был на коне и никогда я не забуду его радость при встрече. В тот день мы впервые оказались наедине и решили не прятать то, что нас переполняло, счастливые от возможности любить друг друга. Я объявила ему, что отказываюсь от всего, чтобы посвятить себя любви к нему, и что не могу больше бороться с этим чувством. Бог свидетель невинности нашей встрече, которая стала истинным отдохновением для нас, забывших целый свет ради чувств, внушенных Богом. Как чиста была беседа в те часы, что мы провели вместе. А я, еще не знавшая жизни, невинная душой, не понимала, что другой мужчина в подобных обстоятельствах мог бы воспользоваться моей невинностью, но Он вел себя со мной с честностью и благородством человека, любящего и уважающего женщину, обращался со мной как со священным предметом, без всякого иного чувства - это так благородно и прекрасно! С того дня мы каждый день встречались, сумасшедшие от счастья любить и понимать друг друга всецело. Он поклялся мне перед образом, что предан мне навсегда и что единственная его мечта - жениться на мне, если когда-нибудь он будет свободен; он заставил меня поклясться в том, что я сделала с радостью... Продолжение и конец моих воспоминаний докажет, что мы сдержали слово, и наша любовь длилась до могилы». 13 июля 1866 они впервые встретились в Бельведере близ Петергофа, где провели ночь, после чего продолжали свидания там. Таким образом, Екатерина почти год морочила императору голову, прежде чем отдаться.
Портрет Екатерины, нарисован Александром II В то время императрица Мария Александровна была уже больна чахоткой и не вставала с постели. Прелюбодейная связь вызвала острое неудовольствие многих Романовых и прежде всего цесаревича, будущего Александра III. К концу года император был вынужден отправить любовницу в сопровождении её брата в Неаполь. Еще будучи рядом, они писали друг другу письма каждый день, и, надо сказать, разлука не охладила их отношений. Сохранилась обширная переписка влюбленных. Многие письма носят чрезвычайно откровенный характер. Для обозначения своей интимной близости Екатерина и Александр изобрели особое французское слово bingerle (бенже́рль).
Письмо Александра II Александр II - Екатерине Долгорукой, Петербург, понедельник 6 марта 1867, 11 1/2 ч. вечера. Письмо № 48 «Весь день был так занят, что только сейчас могу наконец приступить к любимому моему занятию. В мыслях я ни на мгновение не покидал мою обожаемую шалунью, и встав, первым делом поспешил со страстью к любезной карточке, полученной вчера вечером. Не могу наглядеться на нее и мне бы хотелось броситься на моего Ангела, прижать его крепко к моему сердцу и расцеловать его всего и везде. Видишь, как я тебя люблю, моя дорогая, страстно и упоенно, и мне кажется, что после нашего грустного расставания мое чувство только растет день ото дня. Вот уж точно я тобою только и дышу и все мысли мои, где бы я ни был и что бы я ни делал, постоянно с тобою и не покидают тебя ни на минуту. Все утро прошло за работой и приемами. Только к 3 часам смог выйти, чтобы сначала сделать свою скучную прогулку, впрочем, более приятную благодаря погоде, солнце и до 7 градусов тепла. Но ты не можешь себе представить, насколько все эти лица, которые я вынужден видеть каждодневно, мне прискучили. Страх как надоели! Потом я отправился навестить старшего сына [...] От него мы пошли, с его женой, в Екатерининский инст[итут], что я им давно обещал. ... Я нахожу их еще более показными, чем тех что в Смольном, - но ты знаешь, душа моя, почему сердце мое больше лежит к Смольному. Во-первых потому, что, бывало, я там тебя видел, а во вторых, теперь там твоя милая сестра, которая нас так любит обоих. Ты ведь поймешь, дорогая, как мне не терпится туда заглянуть, особенно сейчас, когда я знаю, что твоя сестра должна передать мне твое письмо. Для меня настоящая пытка обязанность откладывать этот счастливый момент исключительно из осторожности, чтобы не возбудить внимания слишком частыми визитами. Так все происходит на этом свете, большую часть времени приходится делать противоположное тому, что на самом деле хочется. А в особенности к несчастию мы можем прилагать это к нам. Надеюсь, когда-нибудь Бог нам воздаст за все жертвы, какие мы должны приносить сейчас одну за другой. Девицы в Екат[ерининском] инст[итуте] очень мило пропели несколько вещей, затем мы присутствовали при их обеде, а при отъезде они сбежались к моей невестке и ко мне и каждая хотела поцеловать наши руки, так что просто пришлось бороться. В Смольном, слава Богу, до этого еще никогда не доходило. К обеду было несколько человек, остаток вечера я провел за работой, на полчаса прервавшись для чая и небольшой прогулки в санях при великолепном лунном свете, с которой я только что вернулся. Буду теперь читать Еванг[елие] 21 Гл[аву] Деян[ий] Апост[олов], помолюсь за тебя и лягу спать, мысленно прижимая тебя, мое все, к твоему сердцу. Люблю тебя, душа моя, без памяти и счастлив, что принадлежу тебе навсегда». «Мой дорогой ангел, ты же знаешь, я не возражал. Мы обладали друг другом так, как ты хотела. Но должен тебе признаться: я не успокоюсь до тех пор, пока вновь не увижу твоих прелестей». В том же, 1867 году Александр II посетил с официальным визитом Париж. Туда же из Неаполя тайно приехала Долгорукова. Встреча влюблённых состоялась в Елисейском дворце… В Россию они вернулись вместе. Екатерина родила от Александра II четырёх детей (один - Борис (1876) - умер в младенчестве): Георгий Александрович Юрьевский (1872-1913) Ольга Александровна Юрьевская (1873-1925), замужем за Георгом-Николаем фон Меренберг(1871-1948), сыном Натальи Пушкиной. Екатерина Александровна Юрьевская (1878-1959), замужем за С. П. Оболенским Императрица была ещё жива, когда Александр поселил Екатерину с детьми в Зимнем дворце (император разместил любовницу в отцовских апартаментах), что ещё более обострило неприязненное к ней отношение многих Романовых. Двор разделился на две партии: сторонников Долгоруковой и сторонников Наследника Александра Александровича. Императрица Мария Александровна не предпринимала публичных действий. Из дневника Александра II (Вторник, 27 января 1870), 2 - ч. ночи. «Более, чем когда-либо, я ощущаю то действие, какое обыкновенно оказывают на меня балы, и думаю, что Д(олгорукова) должна была это заметить, когда я подошел к ней в конце котильона; она была еще очаровательнее, чем всегда, в своем восхитительном туалете, на мой взгляд, самом красивом из всех. Я был очень доволен тем, что смог сделать с ней тур вальса, и, признаюсь, мне стоило большого труда заставить себя на этом остановиться. Среда, 28 января (1870), 11 ... ч. вечера. Восхитительный вечер, проведенный у Д(олгоруковой), произвел на меня исключительное впечатление; она была прелестна и читала роман с артистическим талантом. Воскресенье, 1 февраля 1870, полночь. У меня дурное настроение, потому что, когда я пришел с дочерью в Смольный, у меня в голове было только воспоминание об известной персоне, которая теперь мне так дорога, и я рад быть навеки ее рабом! Понедельник, 2 февраля 1870, 11 ч. вечера. По возвращении с немецкого спектакля, мне пришлось вынести крайне тягостное объяснение с женой по поводу моих исчезновений по вечерам, после посещения детей. Это лишь подтвердило мои опасения. Слава Богу, имя Д(олгоруковой) еще не было пока произнесено!» Воскресенье, 2/14 февраля 1869, полдень «Твое утреннее письмо застало меня в обычный час, когда встает солнце, но не смог тут же ответить тебе, дуся моя... Теперь я должен отправляться на парад, потом на концерт, где надеюсь встретить тебя... 4.30 после полудня Наша встреча была очень короткой, как луч солнца, однако для меня и это было счастьем, и ты должна была это почувствовать, дорогая дуся, хотя я не осмелился даже остановить тебя, чтобы хотя бы пожать твою ручку. Я возвратился с концерта и должен покатать на санях дочку. 0.15. Полчаса как я вернулся с французского спектакля, где скучал до смерти, хотя и был счастлив иметь повод быть с тобой, мое счастье, мое сокровище, мой идеал. Завершение нашего вечера оставило у меня очень нежное впечатление, но я признаю, что был крайне опечален тем, что видел твое беспокойство в начале, твои слезы причинили мне боль, потому что невольно я говорил себе, что тебе больше недостаточно моей любви, нет, скорее, что те короткие мгновения, которые я мог тебе уделить каждый день, не были достаточной компенсацией тебе за потрясения, неудобства и жертвы твоего нынешнего положения. Я думаю, что нет нужды тебе повторять, дорогой ангел, что ты - моя жизнь, и что все для меня сосредоточено в тебе, и именно поэтому я не могу хладнокровно смотреть на тебя в твои минуты отчаяния... Несмотря на все мое желание, я не могу посвятить свою жизнь только тебе и жить только для тебя... Ты знаешь, что ты - моя совесть, моей потребностью стало ничего от тебя не скрывать, вплоть до самых личных мыслей... Не забывай, дорогой мой ангел, что жизнь мне дорога потому, что я не хочу потерять надежду посвятить себя целиком только тебе... Люблю тебя, дуся моя Катя». Понедельник, 3/15 февраля, 08.15 утра «Хотел бы проснуться в твоих объятьях. Надеюсь вечером, часов в 8, встретиться в нашем гнездышке... Твой навсегда». N227. Воскресенье, 8 сент. 1868, 9 ч. утра. «Отправив мое письмо, я совершил свой туалет, думая при этом, что мне нисколько не было бы стыдно делать это в присутствии моей дорогой, обожаемой женушки и что она, со своей стороны была бы довольна, заставив меня присутствовать при ее туалете. Но только оба эти занятия продолжались бы немного дольше, так как мы не смогли бы не прерывать их время от времени, чтобы восхищаться друг другом и ласкать друг друга, как мы это любим делать. Что же делать? Влюбились, как кошки, и не можем не ласкать друг друга. - Снова появилось солнце и опять прекрасная погода. Мы прогулялись, как вчера, а во время кофе, который мы только что выпили, явился мой кузен из Веймара, который всегда напоминает мне счастливые дни этой весны, когда мы были еще вместе и думали только о счастье встретиться на прогулке и оказаться вечером в нашем милом гнездышке, чтобы, как безумные, наслаждаться там нашими ласками. О Боже мой, дай нам такую возможность и то же счастье после нашего возвращения, через три недели от нынешнего дня. Ты можешь судить сама о том, что делается с твоим мужем при одной мысли об этом. Все в нем дрожит и просится домой. Ау! Больно! - А хочется, чтобы нам обоим было до безумия сладко! 8 ч. вечера. Я счастлив, что могу доставить тебе минуту удовольствия, послав тебе мою карточку, в сущности, очень плохую. Но что от нас, нам все мило и дорого. Да, мы понимаем все, что с нами и в нас происходит, и нам не нужно объяснений. Это взаимопонимание - наше сокровище, которым мы, конечно, должны гордиться. Маленькие капризы, которые моя злая и обожаемая шалунья иногда позволяет себе высказать в письме нисколько не сердят меня, а заставляют лишь посмеяться, ибо я знаю мою гадкую шалунью до самого донышка и люблю мою дусю до безумия со всеми ее недостатками, как Бог ее сотворил, и она для меня все-таки милее всех на свете. Ау! Больно! Хочу домой и позабыть все, и только наслаждаться нашими ласками, как мы одни умеем это ценить. Да, надеюсь, что Бог нас не оставит и вознаградит нас однажды за все наши теперешние лишения и мучения. Буду сейчас об этом молить Его, прочитав 3 гл. Посл(аний) к Римлянам, и лягу спать, мысленно с дусей моей, Бобинькой. Обнимаю и целую ее всю». Письмо Е. М. Долгоруковой императору Александру II Петергоф. 18/30 июня 1870 г. «Ах, какая скука, просто мочи нет. Увы! Сегодня нет ни писем, ни телеграмм, что вдвойне меня печалит, ибо ты по собственному опыту понимаешь, какая мука быть без известий от существа, в котором вся твоя жизнь... Всё дрожит во мне от страсти, с которой я хочу увидеть тебя. Люблю и целую тебя всего, дуся мой, моя жизнь моё всё». Пятница, 19 июня 1870, 11 ч. утра. «Здравствуй, милый ангел, люблю тебя, и это ужасно переполняет всю меня. Мои мысли следуют за тобой в твоей поездке, и я чувствую, как ты вздыхаешь оттого, что ты не со мной. Мы проводили бы время вместе так приятно и веселились бы до того, что страшно было бы. Я очень плохо спала, а дождливая погода меня еще больше раздражает. Целую тебя. Люблю тебя».
Письмо Екатерины Суббота, 29 июня 1870, 10 - утра. «Здравствуй, милый ангел, я люблю тебя и счастлива тебя любить. Мне приснился волнующий сон, мне снилось, что мы целуемся. О! Если бы это было наяву! Я могу думать только о счастье увидеть тебя снова и это переполняет меня всю. Люблю тебя. 11 ч. вечера. Мои мысли следуют за тобой в Варшаву. Надеюсь, что ты приехал не очень усталым и будешь мне телеграфировать. Ах! Как меня тянет к тебе и как мне хочется тебя, дуся мой, моя жизнь, мое все. Я чувствую себя привязанной к тебе и влюбленной в тебя, как никогда, и могу думать только о той минуте, когда, через 5 дней, тебя увижу. О! Боже, соедини нас в добром здравии и не откажи нам в Твоем благословении. Целую, люблю, обнимаю тебя всего страстно, дуся мой, мое все. Господь с тобой!» Александр - Екатерине Долгорукой во время русско-турецкой войны, 7 октября 1877 «В 10 ч. утра. Здравствуй, дорогой Ангел моей души. Я хорошо спал, несмотря на очень холодную ночь, всего 2 градуса... В 3 1/2 ч. после полудня. [...] Совершил прогулку в карете и пешком... и посетил госпиталь, куда привезли множество солдат с отмороженными ногами с Шипки, но по счастью, нет необходимости в ампутации. На солнце почти тепло, и ветер стих. ... В 7 3/4 ч. вечера. Курьер прибыл после обеда, и твое письмо... для меня как солнце. Да, я чувствую себя любимым, как никогда не осмеливался мечтать, и отвечаю тебе тем же из глубины души, чувствуя себя счастливым и гордым тем, что Ангел как ты владеет мною и что я принадлежу тебе навсегда. Надиктованное дорогим пупусей порадовало меня как обычно, привязанность, которую он нам выказывает с самого рождения, поистине трогательна. Храни Господь для нас его и Олю, чтобы оба продолжали быть нашей радостью. Посланное тобой для полков Брянского и Архангелогородского будет им передано, как только прибудет, и я благодарю тебя за это от всего твоего сердца. Меня это ничуть не удивляет, я ведь знаю и умею ценить твое золотое сердце, но ты понимаешь, какое удовольствие это доставляет твоему Мунке, для которого ты идол, сокровище, жизнь. В 10 1/2 ч. вечера. ... Только что пришла хорошая новость, что второй редут, который осаждали румыны, взят. Деталей пока не знаем. Хорошее начало. Только что пришла твоя утренняя телеграмма и я доволен, что твой желудок лучше... У сына на Шипке все спокойно, но бедные войска ужасно страдают от ночного холода. Я люблю тебя, добрый Ангел, и нежно обнимаю. Суббота, 8 октября, 10 ч. утра. Доброе утро, дорогой Ангел моей души, я спал хорошо и переполнен любовью и нежностью к тебе, моя обожаемая маленькая женушка. Утро великолепное, ночь была очень холодная. Вчера перед тем как лечь я получил скверную новость, что турки взяли назад редут, занятый румынами. Ждем теперь подробностей. ... В 7 1/2 ч. вечера. ... Ох! как я вспоминаю наши славные послеобеденные часы, когда дети любили спускаться ко мне и рассказывать тебе о чем-нибудь, перед тем как выпить свое молоко. Меня так и тянет к вам. Дай нам Бог вернуться поскорее!» Александр II По смерти супруги 22 мая 1880, до истечения срока протокольного траура, 6 июля 1880 в военной часовне Царскосельского дворца состоялось браковенчание, совершённое протопресвитером Ксенофонтом Никольским. Александр II так объяснил своё решение: «Я никогда не женился бы прежде окончания траура, но мы живём в опасное время, когда внезапные покушения, которым я подвергаю себя каждый день, могут окончить мою жизнь. Поэтому мой долг обеспечить положение женщины, вот уже четырнадцать лет живущей ради меня, а также обеспечить будущее троих наших детей…» Екатерина Михайловна на уговоры придворных не срамить императора перед народом отвечала: «Государь будет счастлив и спокоен, только когда обвенчается со мной». Брак был морганатическим, но по империи начали распространяться слухи, что на престол по смерти императора может взойти Екатерина. Указом от 5 декабря 1880 года ей жаловался титул Светлейшей Княгини Юрьевской, что соотносилось с одним из фамильных имён бояр Романовых; их дети (все рождённые вне брака, но узаконенные задним числом) получали фамилию Юрьевские. Многие родственники императора и аристократия относились к браку с крайнем неодобрением. Министру внутренних дел Михаилу Лорис-Меликову приходилось искать компромисс с двумя соперничающими партиями: княгини Юрьевской и наследника Александра Александровича. 5 сентября 1880 Александр II подписал удостоверение, что министр двора граф Адлерберг вложил в государственный банк 3 302 910 золотых рублей на имя княгини Екатерины Михайловны Юрьевской и её детей. Сохранилась записная книжка Юрьевской, озаглавленная "Сувениры, полученные от моего обожаемого Мунки" (так она называла Александра). Этот список, где указаны даты каждого подарка, создает своеобразную летопись романа. Можно сравнить с датами ключевых событий из ее воспоминаний. 1866 18 апреля. Браслет с маленьким рубином, окруженным мелкими бриллиантами. 11 июля. Кольцо с рубином. 29 июля. Браслет с рубином и четырьмя бриллиантами. Открывается. С образом в медальоне. Часы с золотой цепочкой. 27 августа. Браслет с надписью "Да сохранит Тебя Бог", в бриллиантах. Запонки из простого золота. Кольцо Св. Варвары. 30 сентября. Евангелие. 9 октября. Хлыст с драгоценными камнями. 24 ноября. Браслет с круглым жемчугом. Медальон с жемчугом и мелкими бриллиантами. Запонки и брошь с рубинами. Альбом с анютиными глазками. 1867 .... Круглые бронзовые часы. Браслет и брошь с анютиными глазками и бриллиантами, с надписью 30 мая. Браслет с 3 анютиными глазками, разные камни. Медальон с рубином, окруженным бриллиантами. 29 июля. Золотой браслет. Подвеска в восточном стиле с разными камнями. Запонки с "Е.А." из бриллиантов на горном хрустале. 2 октября. Множество вещей для туалета. 6 октября. Браслет с "Semper" из бирюзы. Шпилька с навершием в виде листа плюща. 24 ноября. Башлыки лиловый и черный. Веер в золотой оправе. Подвеска с жемчугом и бриллиантами с часами. Браслет с большим бриллиантом. 24 декабря. Браслет с цепочкой, рубинами и бриллиантами. Серьги с рубинами, окруженными бриллиантами. Опаловая печать в золотой оправе. Статуэтка из саксонского фарфора. 1 марта 1881 Александр II был убит членами «Народной воли». Неприязнь к княгине была столь сильна, что после похорон Александра II она вместе с детьми эмигрировала в Ниццу. До конца жизни Долгорукова оставалась верна своей любви, так и не вышла больше замуж, тридцать лет жила в окружении фотографий и писем своего единственного возлюбленного. В 75-летнем возрасте Екатерина Михайловна скончалась на своей вилле Жорж под Ниццей. За четырнадцать лет пылкий император и его возлюбленная написали друг другу около четырёх с половиной тысяч писем. В 1999 году переписка знаменитых влюблённых была продана на аукционе «Кристи» за 250 тысяч долларов. После себя оставила книгу воспоминаний, изданных ею в Европе сразу после гибели мужа, под псевдонимом Виктор Лаферте. В кинематографе ее образ воплотили актрисы Даниэль Дарьё, Роми Шнайдер, Вера Сотникова, Наталья Антонова.
Из воспоминаний Е.М. Юрьевской, опубликованных под псевдонимом Виктор Лаферте: «Император настолько дорожил радостями семейной жизни, что с радостью пользовался всяким случаем, доставлявшим ему ее сладость, и потому в последнюю неделю своей жизни, готовясь к принятию пасхального причастия, он обедал вместе со своей возлюбленной супругой и любимыми детьми. Подав руку своей жене, чтобы, увы! в последний раз отправиться с нею в столовую, он сказал, пожимая ей руку: «Я чувствую себя сегодня таким счастливым, что мое счастье пугает меня!» Возможно, кого-то и удивит, что сердце молодой женщины переполняла такая нежная и преданная привязанность к государю, но бесспорно и то, что император Александр II обладал исключительными достоинствами, а потому совершенно естественно, что этот государь, несмотря на свой возраст, вдохновлял сильнейшую и безграничную привязанность к себе, которую жена его питала к нему с ранней своей юности. Любовь ее лишь возросла с годами и ее не смогла разбить неумолимая коса смерти. Государь не мог наслаждаться счастьем без радостей домашнего очага: одиночество было для него мучительно, ибо его чувствительная душа испытывала потребность излить себя. Любимая супруга, которую его великое сердце избрало ему в спутницы жизни, была воспитана под его непосредственным воздействием; ему было угодно, так сказать, излить свою избранную душу в ее собственную, и он имел высочайшее утешение в том, что его мысли и чувства роднились с мыслями и чувствами его подруги до такой степени, что каждый из супругов мог сказать: «Мои мысли - его мысли, и мое сердце - его сердце».» «Если бы всеблагой Бог сохранил его для меня, даже без обеих ног, он все равно мог бы жить... это был бы по-прежнему он!... В таком состоянии он принадлежал бы мне еще более, ибо ему пришлось бы отречься от императорской власти! Разве дорожила я его императорской короной, которая была мне лишь в тягость и нарушала мое счастье? Я любила в нем его самого, любила его личность, и на протяжении пятнадцати лет любила его одинаково нежно, как в первый, так и в последний день! Теперь, когда его больше нет, моя любовь переживет его утрату, я буду лелеять ее до самой могилы, куда Бог, из жалости к моему несчастью и в своем великом милосердии, вскоре призовет меня, согласно моему самому сокровенному желанию!» Источники.

Княжна Екатерина Михайловна Долгорукова - тайная любовница, а затем морганатическая супруга Александра II

Личная жизнь Александра II Николаевича была во многом схожа с личной жизнью его отца, императора Николая I.

В 1841 году 28-летним молодым человеком Александр Николаевич женился на принцессе Гессенской и Рейнской (тоже на немецкой принцессе, как и отец) Максимилиане-Вильгельмине-Августе-Софии-Марии, после принятия ею православия нареченной Марией Александровной (1824–1880). Несмотря на то что была она женщиной хрупкой и болезненной, она родила Александру Николаевичу целый букет наследников - 6 мальчиков и 2 девочек - 8 детей, из которых их первенец - дочь Александра - умерла в семилетнем возрасте, а наследник Николай - в возрасте 22 лет в 1865 году. 8 родов в течение 19 лет окончательно подорвали здоровье Марии Александровны: в тяжелом климате Петербурга у неё развилась астма и участились острые сердечные приступы, а потому после последних родов в 1860 году врачи так же, как императрице Александре Феодоровне, матери Александра II, рекомендовали Марии Александровне воздержаться от дальнейшего деторождения, а следовательно, прекратить выполнение супружеских обязанностей. Александру II в то время было всего 48 лет, он был в хорошей форме и любвеобилен по своей натуре. Как и его отец, он волею обстоятельств оказался «соломенным вдовцом».

Естественно, у него, эстета и ценителя женской красоты, были любовницы, отличавшиеся особенной красотой, в основном из числа придворных дам и девиц. При дворе называли его фавориткой то княжну Александру Долгорукую, то Лабунскую, то Замятину, то Макарову, то Ванду Кароцци, то Макову. Все они были отменно красивы, но струн сердца императора не задевали, и он менял своих любовниц одну за другой. От этих связей были и дети. Считается, что одним из внебрачных детей Александра II был адмирал Евгений Иванович Алексеев - видный военно-морской деятель начала XX века, наместник на Дальнем Востоке, один из инициаторов войны 1905 года с Японией, окончившейся для России поражением.

На основе мемуаров княгини Марии Клавдиевны Тенишевой, где она довольно туманно, но намекает на своё происхождение от Александра II, можно считать внебрачной дочерью императора и её, необычайно энергичную и талантливую собирательницу, благотворительницу, художницу, искусствоведа и этнографа, создавшую музей «Русская старина» в Смоленске, художественную школу для крестьянских детей во Флёнове, представлявшую в Париже во время Русских сезонов русское народное искусство.

Несмотря на калейдоскоп увлечений, да еще и осложнённый внебрачными детьми, Александр II не испытывал чувства удовлетворённости: он искал настоящей любви.

Государь император любил в свободное время гулять в Летнем саду, и однажды (это было весной 1865 года) публика заметила среди прогуливающихся рядом с ним необыкновенно красивую и грациозную девушку с большими лучистыми глазами, сопровождаемую элегантной дамой. Обе они были модно и с отменным вкусом одеты. Оказалось, что Александр Николаевич давно знаком и с этой девушкой, и с её бонной - фрейлиной Варварой Шебеко. Это была княжна Екатерина Михайловна Долгорукова, которая вместе со своей сестрой училась в Смольном институте и которую император знал еще маленькой девочкой. Летом 1857 года он проводил большие манёвры под Полтавой и останавливался в имении её отца - князя Михаила Михайловича Долгорукого. Там он и увидел впервые девятилетнюю Катеньку, которая поразила его грациозностью, скромностью, непосредственностью и особенной какой-то ласковостью. Император подружился с Долгоруковыми, князем Михаилом и его женой княгиней Верой, а через несколько лет узнал., что, будучи людьми непрактичными, они разорились. Их усадьба несколько раз была описана кредиторами. Княгиня Вера Долгорукова продала всё своё золото и бриллианты, но смогла уплатить только проценты, чем на время спасла своё имение Тепловку от публичной продажи с молотка. Проведённая императором Александром II реформа 1861 года губительным образом сказалась на их благосостоянии. А в довершение всех несчастий сгорел их большой и богатый дом, в котором в 1857 году останавливался император Александр II. Несмотря на протесты мужа, княгиня Вера обратилась к государю с письмом, в котором рассказала о всех постигших семью несчастьях. Александр Николаевич счёл необходимым помочь семье, которую он знал давно, и распорядился четверых мальчиков Долгоруковых определить в кадетские корпуса Санкт-Петербурга за казённый счёт, а Катеньку и её сестричку Машеньку - в Смольный институт благородных девиц на тех же условиях. Кроме того, он остановил претензии банка к Долгоруковым, чем спас семью от окончательного разорения.

Сердце князя Михаила Михайловича, перенесшего столько несчастий, не выдержало, и он покинул сей свет, оставив вдову в одиночестве. Княгиня Вера переехала в Петербург, сняла маленькую квартирку и жила там на скромные средства дорогими для неё посещениями по воскресеньям то своих сыновей в кадетском корпусе, то своих дочерей в Смольном институте, радуясь достижениям в военном деле своих мальчиков и успехам своих девочек, стремившихся стать первыми в своих классах.

Сёстры Катенька и Машенька, обе красивые девочки, не были похожи друг на друга. По воспоминаниям современников, Машенька была шатенка с нежной кожей лица цвета слоновой кости. А Катенька была яркой блондинкой с «лилейным» цветом лица.

Для «смолянок» самыми радостными событиями были посещения родных в родительский день и «царские дни», когда в Смольный приезжали император или императрица, когда устраивался роскошный обед и все девочки получали подарки. Перед встречей с Екатериной Долгоруковой в Летнем саду Александр II приезжал, в Смольный в Вербное воскресенье, где ему были представлены начальницей Леонтьевой все преподаватели, наставницы и воспитанницы старших классов. Среди последних он сразу узнал сестёр Долгоруковых, семье которых он покровительствовал. Особенно ему понравилась Катенька, и он просил фрейлину Варвару Шебеко, её бонну, приводить свою подопечную на прогулки в Летний сад.

Встреча в Летнем саду с восемнадцатилетней Екатериной Долгоруковой нарушила сердечный покой императора. Он влюбился в неё, как юный мальчишка.

Беседы с Екатериной Долгоруковой во время прогулок, её свежесть молодости, лучистые глаза, румянец во всю щеку, а главное - полное равнодушие к его высокому статусу, а только робость и стеснённость общения с ним - всё покорило императора, и он стал встречаться с ней сначала в Летнем саду, затем, видя, что на них обращают внимание, - на Елагинском, Крестовском или Каменном островах, всё более и более очаровываясь ею. Их отношения были романтическими и платоническими, хотя влюблённый Александр Николаевич мечтал о настоящей близости. И он стал завоёвывать чистую душу Катеньки Долгоруковой, пока еще остававшейся в стенах Смольного института. С этой целью он обратился к давнему своему другу - фрейлине Вареньке Шебеко, которая и раньше выполняла его деликатные поручения, а кроме того, была родственницей начальницы Смольного института мадам Леонтьевой. С Варенькой Шебеко он стал посылать сестрам Долгоруковым фрукты и сладости, приезжать в Смольный с визитом Однажды, когда Катенька простудилась, её положили в больницу института, в маленькую отдельную палату, Шебеко провела Александра инкогнито к больной. Конечно, Леонтьева догадывалась о происходящем, но не препятствовала развитию событий. В тот день Катенька поняла, что она очень нравится царю.

А фрейлина Шебеко по поручению Александра II поехала к княгине Вере Долгоруковой (урождённой Вишневецкой), предложила ей переселиться в приличные, уже оплаченные апартаменты, ссудила княгиню деньгами и сказала, что эта помощь исходит от императора Александра II. Она просила всё сохранить в тайне, чтобы не было пересудов в свете. Варенька Шебеко дала понять княгине, что это «счастье Вишневецких», прапрадед которых, полковник Вишневецкий, привёз ко двору императрицы Анны Иоанновны голосистого пастушка Алёшу Розума, ставшего впоследствии графом Алексеем Григорьевичем Разумовским, фаворитом, а затем и мужем императрицы Елизаветы Петровны. Из всего ей сказанного княгиня Вера поняла только одно, что государю очень нравится её дочь Екатерина.

Александру II в то время было уже за 50, но он не утратил ещё ни своей мужской формы, ни красоты. Теофиль Готье, французский поэт, оставил нам описание его внешности: «Волосы государя были коротко стрижены и хорошо обрамляли высокий и красивый лоб. Черты лица изумительно правильны и кажутся высеченными скульптором Голубые глаза особенно выделяются благодаря коричневому тону лица, обветренного во время долгих путешествий. Очертания рта так тонки и определенны, что напоминают греческую скульптуру. Выражение лица величественно-спокойное и мягкое, время от времени украшается милостивой улыбкой». Живописные портреты Александра II подтверждают это описание Готье.

Княжна Долгорукова, хоть и была моложе Александра более чем на четверть века, не могла не увлечься этим красивым мужчиной, так нежно к ней относящимся, разделяющим с ней и романтическое влечение любви, и жизненные заботы. Однако между влюблёнными стояла большая и почти непреодолимая проблема, и прежде всего - разность социального положения.

Княжна Екатерина Михайловна Долгорукова (1847–1922) была из древнейшего княжескою рода Долгоруких (Долгоруковых), известного своей близостью к великокняжеским и царским родам и своими предками: например, Юрием Долгоруким - основателем Москвы; Екатериной Алексеевной Долгоруковой, невестой императора Петра II, её братом, фаворитом Петра II Иваном Долгоруковым, четвертованным за подделку завещания императора, его женой Натальей Борисовной Долгоруковой, дочерью Бориса Петровича Шереметева, известного полководца петровских времен; княжной Марией Владимировной Долгоруковой, первой женой царя Михаила Феодоровича Романова; генерал-фельдмаршалом князем Василием Михайловичем Долгоруким-Крымским, известным своими победами, и многими другими представителями, славными своими делами, особенно на пользу Отечества.

Но княжна Екатерина Михайловна Долгорукова не была принцессой королевской крови, а потому при дальнейшем развитии романа император мог рассчитывать только на морганатический брак с нею. Страстно влюблённый Александр II после их первой любовной близости обещал своей возлюбленной жениться на ней сразу, как только он освободится от первого брака (то есть после смерти императрицы Марии Александровны), но пока он брал на себя грех соблазнения невинной девушки, а на неё возлагал грех сожительства, не освящённого церковью, да еще с женатым мужчиной.

Это было в 1866 году, оказавшимся тяжёлым и для Екатерины Долгоруковой, и для Александра II. Весной этого года умерла мать Екатерины Долгоруковой, и, чувствуя своё одиночество, Екатерина еще больше стала ценить свои платонические свидания с Александром Николаевичем, внимательно, нежно и бережно относившимся к ней. Фактически он стал единственной её опорой, самым близким ей человеком, потому что и её братья, и сестра Маша жили своей жизнью и при этом далеко от неё. Постоянно рядом с ней была «тётя Вава» - фрейлина Варвара Шебеко, приставленная к ней Александром II и выполнявшая все его указания, о чём Екатерине, разумеется, известно не было. А тётя Вава, заботясь о Катеньке и выполняя указания императора, постоянно говорила ей о том, что настоящая любовь освещена Богом, завещавшим людям: «Да любите друг друга», а потому не является грешной при любых обстоятельствах, если люди любят друг друга от всего сердца, искренне и бескорыстно.

4 апреля этого года произошло из ряда вон выходящее событие. Александр II, закончив свой обычный променад по Летнему саду в четвёртом часу пополудни, вышел за ворота, где стояла его коляска, и только хотел сесть в неё, как неожиданно к нему подбежал молодой мужчина и направил пистолет прямо ему в грудь. Вдруг стоявший неподалёку человек быстрым движением ударил стрелявшего по руке. Пуля просвистела мимо государя. Жандармы и некоторые из публики бросились на стрелявшего, повалили его. Террорист кричал: «Ребята! Я за вас стрелял!» Император, уже севший в экипаж, приказал подвести к нему террориста и спросил его:

Ты поляк?

Русский, - ответил тот.

Почему же ты стрелял в меня?

Ты обманул народ: обещал землю, да не дал.

Государь отдал приказание отвезти и стрелявшего, и помешавшего стрельбе в Третье отделение. Стрелявший назвал себя крестьянином Алексеем Петровым, а второй задержанный - петербургским картузником Осипом Ивановичем Комиссаровым, происходившим из крестьян села Молвитино Костромской губернии, находящегося в 12 верстах от села Домнина, родины Ивана Сусанина, что дало повод называть этого государева спасителя вторым Иваном Сусаниным.

Александр II после покушения сразу же отправился в Казанский собор и возблагодарил Господа за чудо своего спасения. На вечерних службах в церквах прошли благодарственные молебны.

Вечером в Зимнем дворце собрались члены Государственного совета, сенаторы, министры, генералитет. Туда же был приглашен и Осип Комиссаров. Представители государственной службы поздравляли императора с чудесным спасением, даже кричали «Ура!». А государь горячо поблагодарил за своё спасение Осипа Ивановича Комиссарова, а затем возвёл его под именем Иосифа Ивановича Комиссарова-Костромского в дворянское достоинство.

Еще более торжественно деяние Комиссарова отметило московское дворянство. В Английском клубе на 1-й Тверской-Ямской в его честь был устроен великолепный банкет, на котором Осип Иванович был избран почётным членом клуба. Затем от имени московского дворянства ему была преподнесена золотая шпага. Было решено, что вновь принятый во дворянство Комиссаров должен стать, как истинный дворянин, владельцем поместья. Была объявлена подписка на сбор средств для покупки для него имения. Деньги были собраны быстро, и так же быстро был куплен дом с усадьбой именно в Костромской губернии.

Но, бывший изготовитель и торговец картузами, ставший богатым помещиком, уважаемым дворянином Иосифом Ивановичем Комиссаровым-Костромским, не смог перенести этой метаморфозы: он запил горькую и повесился.

Расследование покушения на императора показало, что террорист, назвавшийся крестьянином Петровым, на самом деле саратовский дворянин Дмитрий Васильевич Каракозов, двоюродный брат которого Н. А. Ишутин возглавлял студенческую революционную организацию «Московский кружок», членом которого был Каракозов. Каракозов был повешен, а Ишутину смертная казнь была заменена пожизненной каторгой, ссылкой на Кару. Он умер там в 1877 году с признаками явного помешательства.

Все обстоятельства тяжёлого 1866 года: чудесное избавление императора от смерти, смерть Катенькиной матери, следственные разбирательства 197 задержанных революционеров, суд над 36 «ишутинцами», казнь Каракозова, ссылка Ишутина, переезд Варвары Шебеко к Катеньке, невозможный без участия императора, беседы с Екатериной фрейлины Варвары, «тёти Вавы», о необыкновенной любви государя, о его терпении и благородстве - подготовили княжну Екатерину к переходу её отношений с императором от невинных - к близким, интимным Это произошло в ночь с 1 на 2 июля 1866 года в Петергофе, в павильоне «Бабигон», расположенном в трёх верстах от Главного дворца, неподалёку от дороги, ведущей в Царское Село.

Павильон «Бабигон» был уединённым и поистине райским местом Там было тихо, спокойно, слышно только птичье щебетанье; а растущие вокруг него деревья, цветущие кустарники и клумбы с благоухающими цветами как будто хотели «скрыть тайну происходящих перемен». А внутри павильона, в его бельэтаже, предоставлялись все удобства: несколько великолепно, с большим вкусом меблированных комнат, мраморные ванные и туалеты, снабжённые горячей и холодной водой и всеми необходимыми принадлежностями.

Варвара Шебеко привезла Катеньку в «Бабигон» к вечеру, чтобы остаться здесь ночевать. Она уложила её в постель в одной из комнат, а сама удалилась в соседнюю комнату. Александр пришёл в «Бабигон» поздним вечером В целях конспирации он шёл пешком из Петергофа один, без обычного сопровождения.

Впоследствии Екатерина Михайловна, светлейшая княгиня Юрьевская, вспоминала, что во время этой встречи она так сильно волновалась, что её просто трясло, и она была близка к обмороку. Но как ни странно, Александр Николаевич, мужчина с огромным опытом общения с женщинами, волновался не меньше, чем она.

При расставании, вспоминала она, император дал ей клятвенное обещание: «Я не свободен сейчас, но при первой же возможности я женюсь на тебе, ибо отныне и навеки я перед Богом считаю тебя своею женой».

С этого дня и Екатерина считала себя женой Александра Николаевича, Императора Всероссийского. Их встречи в «Бабигоне» стали почти ежедневными, а когда наступила осень, пошли дожди и Императорский двор переехал в Петербург, они стали встречаться в Зимнем дворце, в бывших кабинетных комнатах императора Николая I на первом этаже, соединённых потайной лестницей с покоями Александра II и имевших отдельный вход со стороны площади. Довольно длительное время об этом их укромном гнёздышке никто не догадывался. Но разве можно было обмануть двор? Вскоре все придворные были в курсе нового романа императора. Но отнеслись к этому событию спокойно, потому что считали, что этот роман, как и все предыдущие, скоро окончится. «Даже самые приближенные к императору лица, - писала фрейлина Высочайшего двора Александра Толстая, - не предполагали серьезного оборота дела Напротив, все были весьма далеки от подозрения, что он способен на настоящую любовную интригу, роман, зревший в тайне. Видели лишь происходившее на глазах - прогулки с частыми, как бы случайными встречами, переглядывания в театральных ложах и т. д. и т. п. Говорили, что княжна преследует императора, но никто пока не знал, что они видятся не только на публике, но и в других местах - между прочим, и у её брата князя Михаила, женатого на итальянке». О таких встречах на публике вспоминал и великий князь Александр Михайлович в «Книге воспоминаний»: «Где я видел княгиню Юрьевскую? - спрашивал я себя, прислушиваясь к разговору родителей. И в моем воспоминании воскресла картина придворного бала в один из прошлых наших приездов в С.-Петербург.

Громадные залы Зимнего дворца были украшены орхидеями и другими тропическими растениями, привезенными из императорских оранжерей. Бесконечные ряды пальм стояли на главной лестнице и вдоль стен галерей. Восемьсот служащих и рабочих две недели трудились над украшением дворца Придворные повара и кондитеры старались перещеголять один другого в изготовлении яств и напитков. ‹…› Высочайший выход открыл бал. Государь шел в первой паре об руку с цесаревной Марией Фёдоровной (супругой наследника Александра Александровича), за ним следовали великие князья и великие княгини в порядке старшинства. Так как великих князей, чтобы составить пары, было недостаточно, младшие великие князья, как я, должны были идти в паре с придворными дамами. Моя дама была стара и помнила детство моего отца. Наша процессия не была, собственно говоря, танцем в совершенном значении этого слова. Это было торжественное шествие с несколькими камергерами впереди, которые возвещали наше прохождение через все залы Зимнего дворца. ‹…› Танцующие, сидящие и проходящие через одну из зал часто поднимали глаза на хоры, показывали на молодую, красивую даму и о чем-то перешептывались. Я заметил, что Государь часто смотрел на нее, ласково улыбаясь. Это и была княгиня Юрьевская».

Императрица Мария Александровна умерла 22 мая 1880 года. Все эти годы - с июля 1866-го до мая 1880 года, то есть 14 лет, - Екатерина Михайловна Долгорукова была тайной любовницей-фавориткой императора, родила ему мальчика и двух девочек и, по желанию её возлюбленного, тайно следовала за ним повсюду.

В мае 1867 года Александр II, по приглашению Наполеона III, с большой свитой и двумя своими сыновьями, Александром и Владимиром, отправился на Всемирную выставку в Париж. Протокол пребывания российского императора и великих князей в Париже предусматривал целый ряд пышных торжеств: обед и бал в Тюильри, спектакль в Опере, посещение Всемирной выставки. Но это не очень-то интересовало Александра II. Он ухитрялся выбираться из сетей протокольных мероприятий, его личной охраны, французских и русских агентов, чтобы повидаться с Катенькой, которая ждала его в Париже, в доме на улице Рампар, где она поселилась вместе со второй женой её брата Михаила Михайловича - княгиней Луизой Долгоруковой, урожденной итальянской графиней Вулкане. После посещения Китти Долгоруковой на улице Рампар Александру II удалось поселить её в Елисейском дворце, чтобы не пугать шефа жандармов Шувалова своими ночными исчезновениями. Казалось, всё шло хорошо: политические проблемы переплетались с романтическими. Но 22 мая 1867 года, после смотра войск на Лоншанском поле, устроенном в честь русского императора, Александр II, Наполеон III и оба великих князя торжественно ехали в открытой коляске, сопровождаемые свитами обоих императоров. Вдруг раздался выстрел Пуля попала в лошадь французского шталмейстера, который ехал рядом с коляской императоров. Охрана успела задержать стрелявшего. Это был польский эмигрант, сын бедного дворянина Волынской губернии Антон Иосифович Березовский, который объявил, что он стрелял в русского царя в отмщение за вековое угнетение Польши и за то жестокое обращение с поляками, которое проявляли русские войска во время подавления Польского восстания 1863 года. Французский суд присяжных приговорил Березовского, совершившего покушение на жизнь императора, гостя Франции (!), не к лишению жизни, а лишь к пожизненной каторге.

Александр II перенёс факт второго на него покушения внешне спокойно и невозмутимо. Но Екатерину охватили два разнородных чувства - восторженная гордость за возлюбленного и страх за его и свою жизнь.

В Париже Катенька Долгорукова осознала себя фавориткой императора. Она ходила по тем же улицам и по тому же саду Елисейского дворца, что и мадам Помпадур. Только такого влияния и такого следа в истории страны, какие оставила мадам Помпадур, Катенька Долгорукова оставить не могла, потому что она не обладала такими знаниями, такой энергией в созидании на благо её родины и таким признанием её в обществе, какими прославилась самая яркая и знаменитая фаворитка Людовика XV. И хотя российский император клялся княжне Долгоруковой, что она перед Богом его жена и что с тех пор, как он полюбил её, он не приблизил к себе ни одной женщины, княжна Долгорукова оставалась фавориткой-любовницей, личным делом Всероссийского императора.

После второго покушения связь Александра II с княжной Долгоруковой стала еще более прочной. Тревожась друг за друга, они теперь всегда были вместе.

Когда они вернулись в Петербург, встречаться в «Бабигоне» и в Зимнем дворце было уже невозможно: места их встреч стали известны многим людям На некоторое время брат Катеньки - князь Михаил Михайлович Долгоруков и его супруга Луиза предоставляли им свою квартиру, но это убежище для влюблённых вскоре было закрыто: Долгоруковы боялись испортить свою репутацию в свете. Как ни умолял их царь даже в письмах не лишать их с Катей возможности быть вместе, Долгоруковы не соглашались, потому что знали, что и это убежище влюблённых уже открыто двором и светом Мнение двора, что княжна Долгорукова преследует императора, не казалось безосновательным Действительно, где бы ни появлялся император, княжна находилась там же: в театре, на прогулке, на придворном балу. Разумеется, она не осталась незамеченной в Париже, поселившись в Елисейском дворце. Это положение было неловким как для императора, так и для княжны. И император нашёл выход.

Когда в 1870 году Александр II с императрицей Марией Александровной отправились в очередной раз на лечение в Эмс, по его желанию Екатерина Михайловна и на этот раз поехала туда. Но теперь уже официально, как фрейлина императрицы Марии Александровны. Александр II уговорил жену принять в свиту фрейлину Долгорукову, хотя каждому понятно, насколько было тяжело Марии Александровне видеть эту фаворитку своего супруга в своей свите на больших и малых выходах, в паломнических поездках, на торжественных приёмах и придворных балах. Но нужно было «сохранять лицо августейшей четы», а потому терпеть. И императрица терпела.

Получив категорический отказ в предоставлении убежища со стороны князя Михаила Михайловича Долгорукова и его супруги, Александр был в растерянности, не зная, что предпринять. Как ни странно, помог влюблённым родной внук казнённого декабриста поэта К. Ф. Рылеева - начальник личной охраны государя генерал A. M. Рылеев, предоставивший им свою квартиру.

В сентябре 1871 года княжна сообщила императору о своей беременности.

Вечером 29 апреля 1872 года Екатерина Михайловна почувствовала, что близятся роды. По договорённости с императором она быстро вышла из дома, наняла карету и поехала в Зимний дворец, в старый кабинет Николая I.

В 10 часов утра 30 апреля 1872 года у неё родился мальчик, которого через несколько дней крестили и назвали Георгием. А в конце 1873 года там же родилась дочь Ольга Стало ясно, что у императора Всероссийского, помимо официальной семьи, появилась и вторая, как бы побочная. Этот скандал переживали не только больная и оскорблённая императрица, но недовольные поведением отца великие князья и великие княжны, боявшиеся, что побочные дети смогут когда-нибудь претендовать на блага, полагающиеся августейшей семье, а возможно, и на престол. При дворе шли толки, придворные защищали честь императрицы, выражали своё негативное отношение к княжне Екатерине Долгоруковой.

Шеф жандармов граф Шувалов, слывший фаворитом императора, посчитал своим долгом доложить императору о создавшейся атмосфере при дворе по поводу его связи с княжной Долгоруковой. Александр II очень холодно выслушал Шувалова и дал ему понять, что никому не позволит вмешиваться в его личную жизнь. А затем принял меры: в 1874 году он неожиданно, не спросив у графа Андрея Шувалова ни совета, ни согласия, назначил его послом в Лондон, а своим побочным детям, как потомкам Юрия Долгорукого, пожаловал титул светлейших князей Юрьевских. 11 июля 1874 года в Царском Селе Александр II написал указ: «Малолетним Георгию Александровичу и Ольге Александровне Юрьевским даруем Мы права, присущие дворянству, и возводим в княжеское достоинство с титулом Светлейших». (В скобках заметим, что Екатерина Михайловна родила четверых детей: Георгия (1872–1913), Ольгу (1873–1925). Бориса (род. и ум 1876) и Екатерину (1878–1959), но, как мы видим, Борис и Екатерина родились после 1874 года, когда был издан Указ, а потому в указ не попали.) Этот Указ был опубликован не сразу. Александр II после написания не передал его в Сенат, а вручил генералу Рылееву, в квартире которого он довольно долгое время жил с Екатериной Михайловной, и приказал хранить его до того времени, когда понадобится его опубликование.

Императрица Мария Александровна последние 14 лет её жизни (с 1866 по 1880 год) была лишь номинальной супругой Александра Николаевича Романова, но зато - центральной фигурой Императорской Фамилии. Она была главой благотворительных «Учреждений императрицы Марии Феодоровны», супруги Павла I, матери Александра I и Николая I, бабушки Александра И. Это значит, что под её неусыпным вниманием находились все институты благородных девиц, воспитательные дома, пансионы, училища - все женские учебные заведения, вдовьи дома, больницы под патронатом сестёр милосердия, работные дома, детские сады и ясли. Она была продолжательницей дела императрицы Марии Феодоровны, главной благотворительницей Российской империи и потому снискала глубокое к себе уважение не только двора и света, но и простого народа.

Все эти годы рядом с императором неотступно находилась его фаворитка - княжна Екатерина Михайловна Долгорукова, что чрезвычайно огорчало больную императрицу и возбуждало предосудительное отношение прежде всего к княжне, а затем и к Александру II как со стороны членов августейшей фамилии, так и со стороны всего общества.

6 июля 1880 года, как только кончился Петровский пост, через сорок пять дней после кончины императрицы, на пятый день после её сороковин, не дожидаясь положенного годового траурного срока, Александр II решился выполнить обещание, данное им княжне Долгоруковой, - и обвенчался с нею. Венчание не было церковным и было обставлено очень скромно: оно проходило в одной из маленьких комнат Большого Царскосельского дворца, где был поставлен походный алтарь - обыкновенный стол, на котором стояли крест, евангелие, свечи, венцы и обручальные кольца.

Присутствовали на венчании только четверо самых близких людей: граф Александр Адлеберг, генерал-адъютант Его Величества А. М. Рылеев, мадемуазель Варвара Шебеко и генерал-адъютант граф Э. Т. Баранов. Считая этот акт своим личным делом, не императора, а штатского человека, который «исправляет совершённую ошибку и восстанавливает репутацию юной девушки», Александр II был на венчании в штатском платье. (Заметим, что свою любовь, свою страсть, соблазнение невинной девушки он назвал «совершённой ошибкой».) После венчания Александр пригласил свою молодую жену со старшими детьми Георгием и Ольгой, а также Варвару Игнатьевну Шебеко на прогулку по Царскосельскому саду.

После прогулки в тот же день император составил акт о бракосочетании, который заверили своими подписями свидетели: Адлеберг, Рылеев, Баранов, Шебеко и он сам, а затем написал указ Сенату от 6 (19) июля 1880 года такого содержания: «Вторично вступив в законный брак с княжной Екатериной Михайловной Долгоруковой, Мы приказываем присвоить ей имя княгини Юрьевской с титулом „Светлейшей“. Одновременно Мы приказываем присвоить то же имя с тем же титулом нашим детям: сыну Нашему Георгию, дочерям Ольге и Екатерине, а также тем, которые могут родиться впоследствии, Мы жалуем их всеми правами, принадлежащими законным детям сообразно статье 14 Основных законов Империи и статье 147 Учреждения Императорской Фамилии».

Однако статьи Основных законов Российской империи, на которые ссылался Александр II (в последнем издании Свода законов соответственно 36 и 188), не давали ему полномочий на жалование их «всеми правами, принадлежащими законным детям», потому что гласили: «Дети, происшедшие от брачного союза лица Императорской Фамилии с лицом, не имеющим соответствующего достоинства, то есть не принадлежащим ни к какому Царствующему или Владетельному дому, на наследование Престола прав не имеют». И далее: «Лицо Императорской Фамилии, вступающее в брачный союз с лицом, не имеющим соответствующего достоинства, то есть не принадлежащим ни к какому Царствующему или Владетельному дому, не может сообщить тому прав, принадлежащих членам Императорской Фамилии».

Таким образом, Екатерина Михайловна Долгорукова и её дети, хоть и были объявлены в указе Александра II как бы полноправными членами Императорской Фамилии, однако на самом деле по законам Российской империи таковыми не являлись. Они оставались детьми от морганатического брака, а сама Екатерина Михайловна - морганатической супругой Императора Всероссийского, не имевшей права на титул императрицы.

11 сентября 1880 года Александр II перевёл в Государственный банк 3 302 970 рублей на имя Екатерины Михайловны Долгоруковой с доверенностью и завещанием: «Ей одной я даю право распоряжаться этим капиталом при моей жизни и после моей смерти», тем самым обеспечив безбедное существование своей новой семье.

После венчания Александр Николаевич с женой и детьми уехал на всё лето и осень в Крым, в Ливадию. Это, по сути, бегство от своей официальной семьи и своего окружения имело целью дать всем возможность свыкнуться с мыслью о произошедшем, а ему самому отдохнуть от всех дел и пожить жизнью частного человека в кругу побочной семьи.

Члены императорской семьи, особенно Наследник великий князь Александр Александрович, были шокированы скоропалительным браком Александра II в дни неоконченного траура. Этот акт неуважения к покойной императрице и всей августейшей фамилии приписывали влиянию княжны Долгоруковой (светлейшей княгини Юрьевской). Великий князь Александр Михайлович в своих воспоминаниях писал: «Губительное влияние княгини Юрьевской явилось темой всех разговоров зимою 1880/81 гг. Члены Императорского дома и представители петербургского общества открыто обвиняли ее в намерении передать диктаторские полномочия ее любимцу графу Лорис-Меликову и установить в Империи конституционный образ правления.

Как всегда бывает в подобных случаях, женщины были особенно безжалостны к матери Гоги. Руководимые уязвленным самолюбием и ослепленные завистью, они спешили из одного салона в другой, распространяя самые невероятные слухи и поощряя клевету. Факт, что княгиня Юрьевская (Долгорукая) принадлежала по рождению к одному из стариннейших русских родов Рюриковичей, делал ее положение еще более трудным, ибо неугомонные сплетники распространяли фантастические слухи об исторической вражде между Романовыми и Долгорукими. Они передавали легенду, как какой-то старец, 200 лет тому назад, предсказал преждевременную смерть тому из Романовых, который женится на Долгорукой. В подтверждение этой легенды они ссылались на трагическую кончину Петра II. Разве он не погиб в день, назначенный для его бракосочетания с роковой княжной Долгорукой? И разве не было странным то, что лучшие доктора не могли спасти жизнь единственному внуку Петра Великого?»

Разумеется, не все члены Императорского Дома разделяли это мнение, но Наследник великий князь Александр Александрович не мог простить отцу оскорбления, нанесённого памяти его матери, императрицы Марии Александровны, потому что тот, не дождавшись окончания хотя бы годового траура, как будто кем-то подгоняемый, срочно женился на княжне Екатерине Долгоруковой.

На самом деле никто не знал и никогда не узнает, чем действительно в этом деле руководствовался император. А он после четырёх на него покушений, в том числе и во дворце, самом, казалось бы, безопасном месте, не мог не видеть неминуемого приближения его конца, и боялся, что он не успеет освободить свою возлюбленную от позора прелюбодеяния, а детей от позорного наименования «выблядков», а потому и спешил дать Екатерине статус хотя и морганатической жены, но супруги императора Всероссийского, светлейшей княгини Юрьевской. Однако августейшая семья, двор и светское общество, а за ними и всё дворянское сословие понимали обстановку по-иному и осуждали царя за его поспешную женитьбу.

Предполагая, какие мысли могут одолевать наследника, и считая необходимым наладить отношения со своим старшим сыном, Александр II вызвал его вместе с женой в Крым. Но, приехав, великие князь и княгиня обнаружили, что княгиня Юрьевская, не испытывая никакого уважения к покойной императрице, заняла в Ливадийском дворце все её апартаменты. Для них это было непереносимой обидой и свидетельством демонстрации ею своего величия, основанной на отсутствии душевного благородства. А потому о примирении не могло быть и речи. Великий князь и его супруга, оставаясь в Ливадии, избегали встреч с княгиней Юрьевской вообще, а за обеденным столом в особенности, и Александру Николаевичу приходилось регулировать график обеденного стола: когда обедали сын с невесткой, Екатерина Михайловна отсутствовала, а когда обедала она, наследник с женой отправлялись на какую-нибудь прогулку.

Когда в конце ноября император с новой семьёй возвратился в Петербург, княгиня Юрьевская поселилась в покоях Зимнего дворца, специально для неё отделанных с особой пышностью и роскошью, что тоже вызвало порицание её за нескромность и безвкусицу. Но Александр II продолжал свою политику сближения двух его семейств и в Петербурге снова предпринял попытку их примирения. Великий князь Александр Михайлович, родной племянник Александра II, в своей «Книге воспоминаний» так описывает эту попытку императора: «Сам старый церемониймейстер был заметно смущен, когда, в следующее после нашего приезда воскресенье, вечером, члены Императорской семьи собрались в Зимнем дворце у обеденного стола, чтобы встретиться с княгиней Юрьевской. Голос церемониймейстера, когда он три раза постучал, об пол жезлом с ручкой из слоновой кости, звучал неуверенно:

Его Величество и светлейшая княгиня Юрьевская!

Мать моя смотрела в сторону, цесаревна Мария Фёдоровна потупилась…

Император быстро вошел, ведя под руку молодую, красивую женщину. Он весело кивнул моему отцу и окинул испытующим взглядом могучую фигуру наследника Вполне рассчитывая на полную лояльность своего брата (нашего отца), он не имел никаких иллюзий относительно взгляда наследника на этот его второй брак Княгиня Юрьевская любезно отвечала на вежливые поклоны великих княгинь и князей и села рядом с Императором в кресло покойной Императрицы. Полный любопытства, я не спускал с княгини Юрьевской глаз. Мне понравилось выражение ее грустного лица и лучистое сияние, идущее от светлых волос Было ясно, что она волновалась. Она часто обращалась к Императору, и он успокаивающе поглаживал ее руку. Ей, конечно, удалось бы покорить сердца всех мужчин, но за ними следили женщины, и всякая ее попытка принять участие в общем разговоре встречалась вежливым, холодным молчанием Я жалел ее и не мог понять, почему к ней относились с презрением за то, что она полюбила красивого, веселого, доброго человека, который, к ее несчастью, был Императором Всероссийским?»

Долгая совместная жизнь нисколько не уменьшила их взаимного обожания. В шестьдесят четыре года Император Александр 11 держал себя с нею как восемнадцатилетний мальчик. Он нашептывал слова одобрения в ее маленькое ушко. Он интересовался, нравятся ли ей вина. Он соглашался со всем, что она говорила. Он смотрел на всех нас с дружеской улыбкой, как бы приглашая радоваться его счастью, шутил со мною и моими братьями, страшно довольный тем, что княгиня, очевидно, нам понравилась.

К концу обеда гувернантка ввела в столовую их троих детей.

А вот и мой Гога! - воскликнул гордо Император, поднимая в воздух веселого мальчугана и сажая его на плечо. - Скажи-ка нам, Гога, как тебя зовут?

Меня зовут князь Георгий Александрович Юрьевский, - ответил Гога и начал возиться с бакенбардами Императора, теребя их ручонками.

Очень приятно познакомиться, князь Юрьевский! - шутил Государь. - А не хочется ли, молодой человек, вам сделаться великим князем?

Саша, ради Бога, оставь! - нервно сказала княгиня.

Этой шуткой Александр II как бы пробовал почву среди своих родственников по вопросу об узаконении своих морганатических детей. Княгиня Юрьевская пришла в величайшее смущение и в первый раз забыла об этикете двора и назвала Государя - своего супруга - во всеуслышание уменьшительным именем.

К счастью, маленький Гога был слишком занят исполнением роли парикмахера Его Величества, чтобы задумываться над преимуществами императорского титула, да и Царь не настаивал на ответе. Одно было ясно: Император решил игнорировать неудовольствие членов Императорской фамилии и хотел из этого первого семейного обеда устроить веселое воскресенье для своих детей. ‹…› На обратном пути из Зимнего дворца мы были свидетелями новой ссоры между родителями:

Что бы ты ни говорил, - заявила моя мать, - я никогда не признаю эту авантюристку. Я ее ненавижу! Она - достойна презрения. Как смеет она в присутствии всей Императорской семьи называть Сашей твоего брата.

Отец вздохнул и в отчаянии покачал головой.

Ты не хочешь понять до сих пор, моя дорогая, - ответил он кротко, - хороша ли она или плоха, но она замужем за Государем С каких пор запрещено женам называть уменьшительным именем своего законного мужа в присутствии других? Разве ты называешь меня «Ваше Императорское Высочество"?

Как можно делать такие глупые сравнения! - сказала моя мать со слезами на глазах. - Я не разбила ничьей семьи. Я вышла за тебя замуж с согласия твоих и моих родителей. Я не замышляю гибель Империи.

Тогда настала очередь отца рассердиться.

Я запрещаю, - он делал при этом ударение на каждом слове, - повторять эти позорные сплетни! Будущей Императрице Всероссийской вы и все члены Императорской семьи, включая наследника и его супругу, должны будете оказывать ей полное уважение! Это вопрос конченый».

Увы! Светлейшей княгине Юрьевской не суждено было стать Императрицей Всероссийской, хотя Александр II, по преданию, был готов нарушить закон и её короновать. И в какой-то степени виноватой в этом была она сама.

Общественное мнение связывало начало романа Государя с княжной Долгоруковой с началом активного выступления нигилистов-революционеров против царя, видимо, предполагая некую тайную связь княжны с нигилистами.

В 1880 году на пост министра внутренних дел был назначен граф Михаил Тариелович Лорис-Меликов (1825–1888), который за успешное командование корпусом на Кавказском фронте в Русско-турецкой войне 1877–1878 годов получил графский титул и назначение начальником Верховной распорядительной комиссии по охранению государственного порядка и общественного спокойствия, получившей небывало широкие полномочия. Граф М. Т. Лорис-Меликов пользовался полным доверием императора, и ему была поручена разработка проекта коренной реформы русского государственного устройства, в основу которого он считал необходимым положить принципы английской конституции. Ему же была поручена охрана особы императора и борьба с нигилистами, что ему довольно успешно удавалось, когда он был харьковским генерал-губернатором. Но в условиях обширной территории Петербурга эта борьба против нигилистов-революционеров требовала значительно больших резервов, как финансовых, так и людских, и работа Лорис-Меликова явным образом давала сбой. Было объявлено чрезвычайное положение, один за другим ловили и казнили террористов, но фактически это не давало желаемых результатов. Было совершено покушение и на самого Лорис-Меликова Некий Молодецкий, террорист-народоволец, стрелял в него, но храбрый генерал, несмотря на свои 55 лет, сумел свалить его на тротуар, обезоружить и сдать подоспевшим полицейским Молодецкий по законам чрезвычайного положения был осуждён в 24 часа и повешен. Но народовольцы не усмирялись. Они буквально открыли охоту на императора.

В высшем свете враги Лорис-Меликова распространяли слухи, что он стал послушным орудием в руках княгини Юрьевской. А она молила его прийти к соглашению с террористами «Народной воли», думая, что «худой мир лучше доброй ссоры», что они поймут: император всё делал и делает на пользу народу - и перестанут охотиться за её мужем.

Великий князь Александр Михайлович написал впоследствии: «После долгих колебаний он решил внять мольбам влюбленной женщины и протянуть руку примирения революционерам, что и ускорило катастрофу. Революционеры удвоили свои требования и стали грозить открытым восстанием Люди, преданные престолу, возмущались и уклонялись от деятельности. А народ - эти сто двадцать пять миллионов крестьян, раскинутых по всему лицу земли русской, - говорили, что помещики наняли армянского генерала, чтобы убить царя за то, что он дал мужикам волю.

Удивительное заключение, но оно представлялось вполне логичным, если принять во внимание, что, кроме С-Петербурга, Москвы и нескольких крупных провинциальных центров, в которых выходили газеты, вся остальная страна питалась слухами».

Несмотря на явную охоту на него со стороны террористов-боевиков «Народной воли», Александр II не соглашался в целях безопасности ни на выезд из Петербурга в Гатчину, ни на прекращение своих выездов на парады и в Сенат, ни на прекращение прогулок в Летнем саду. После четвёртого покушения в столовой Зимнего дворца, под которой в караульном помещении была взорвана бомба и погибло много солдат из караула, несмотря на все уговоры, Александр II поехал хоронить погибших солдат. Он не изменил своих ежедневных маршрутов, и террористы Андрей Желябов и Софья Перовская имели возможность расставить по этим маршрутам своих боевиков-бомбистов и основательно подготовиться к покушению на царя. Главной датой покушения было назначено 1 марта 1881 года.

И хотя после ареста Григория Гольденберга, выдавшего значительное число террористов «Народной воли», пойманные полицией бомбисты были казнены, хотя был пойман и Андрей Желябов, это не меняло дела: террористы стояли на всех трассах выездов императора, готовые в любой удобный момент бросить ему под ноги бомбу.

Поручив Лорис-Меликову не только борьбу с революционерами, но и новые реформы, Александр II хотел сделать второй шаг после освобождения крестьян в 1861 году - преобразовать Россию из абсолютной и самодержавной в конституционную монархию. А кроме того, короновать Екатерину Михайловну, сделав её императрицей и тем самым искупив свой грех перед Богом и исполнив своё обещание и её желание. А затем, передав власть старшему сыну своему Александру Александровичу (Александру III), вместе со своей новой семьёй уехать из России в Ниццу или в По и жить там как частное лицо.

В субботу 28 февраля 1881 года был подписан по представлении Лорис-Меликова манифест о введении в состав Государственного Совета делегатов от представительных организаций, что означало движение к конституции. Манифест должен был быть опубликован 2 марта этого года. Министр внутренних дел предупредил императора о готовящемся на него покушении, но Александр перевёл разговор на другую тему.

Утром 1 марта Александр II выехал в манеж на парад, а после - к своей любимой кузине Екатерине Михайловне в Михайловский дворец. Оттуда он направился в Зимний дворец. Его карета, проехав по Инженерной улице, свернула на пустынную набережную Екатерининского канала. Навстречу шел мальчик, за ним какой-то офицер, а дальше стоял молодой человек со свёртком в руке. Когда карета поравнялась с ним, он бросил под неё свёрток, раздался взрыв, карету тряхнуло, занесло в сторону. Были убиты мальчик и двое казаков из конвоя. Убиты были и лошади. Какие-то люди, схватив бомбиста, держали его, закрутив ему руки за спину. Император подошёл к нему и спросил:

Кто таков?

Мещанин Глазов, - ответил тот. (Это была неправда: его фамилия была Рысаков.)

Кучер Фрол Сергеев кричал, чтобы император скорее ехал во дворец. Но Александр II не мог оставить раненых, как он не мог оставить раненых на поле боя во время Русско-турецкой войны. В это время раздался второй взрыв. У Александра была оторвана ступня, искорёжены ноги. Он пытался подняться, но не мог. Он шептал: «Помогите… Жив ли наследник? Снесите меня во дворец-. Там умереть…»

Предоставим далее рассказ очевидцу дальнейших событий, великому князю Александру Михайловичу: «В воскресенье 1 марта 1881 года мой отец поехал, по своему обыкновению, на парад в половине второго. Мы же, мальчики, решили отправиться с Никки и его матерью кататься на коньках. Мы должны были зайти за ними в Зимний дворец после трех часов дня.

Ровно в три часа раздался звук сильнейшего взрыва.

Это бомба! - сказал мой брат Георгий.

В тот же момент еще более сильный взрыв потряс стекла окон в нашей комнате. Мы кинулись на улицу, но были остановлены нашим воспитателем Через минуту в комнату вбежал запыхавшийся лакей.

Государь убит! - крикнул он. - И великий князь Михаил Николаевич тоже! Их тела доставлены в Зимний дворец.

На его крик мать выбежала из соседней комнаты. Мы все бросились к выходу в карету, стоявшую у подъезда, и помчались в Зимний дворец. По дороге нас обогнал батальон л.-гв. Преображенского полка, который, с ружьями наперевес, бежал в том же направлении.

Толпы народа собирались вокруг Зимнего дворца Женщины истерически кричали. Мы вошли через один из боковых входов. Вопросы были излишни: большие пятна черной крови указывали нам путь по мраморным ступеням и потом вдоль по коридору в кабинет Государя. Отец стоял там в дверях, отдавая приказания служащим Он обнял матушку, а она, потрясенная тем, что он был невредим, упала в обморок.

Император Александр II лежал на диване у стола Он был в бессознательном состоянии. Три доктора были около него, но было очевидно, что Государя нельзя было спасти. Ему оставалось несколько минут жизни. Вид его был ужасен: его правая нога была оторвана, левая разбита, бесчисленные раны покрывали лицо и голову. Один глаз был закрыт, другой - смотрел перед собой без всякого выражения.

Каждую минуту входили один за другим - члены Императорской фамилии. Комната была переполнена. Я схватил руку Никки, который стоял близко от меня, смертельно бледный, в своем синем матросском костюмчике. Его мать, цесаревна, была тут же и держала коньки в дрожащих руках.

Я нашел цесаревича по его широким плечам: он стоял у окна.

Княгиня Юрьевская вбежала полуодетая. Говорили, что какой-то чрезмерно усердный страж пытался задержать ее при входе. Она упала навзничь на тело Царя, покрывая его руки поцелуями и крича: „Саша! Саша!“ Это было невыносимо. Великие княгини разразились рыданиями. ‹…›

Спокойнее держись, - прошептал наследник, дотрагиваясь до моего плеча.

Прибывший градоначальник сделал подробный рапорт о происшедшей трагедии. Первая бомба убила двоих прохожих и ранила казачьего офицера, которого злоумышленник принял за моего отца. Император вышел из экипажа невредим Кучер умолял его вернуться боковыми улицами обратно во дворец, но Государь стал оказывать помощь раненым. В это время какой-то незнакомец, который все время стоял на углу, бросил вторую бомбу под ноги Государю. Это произошло менее чем за минуту до появления моего отца; его задержал визит к великой княгине Екатерине Михайловне. Задержка спасла ему жизнь.

Тише! - возгласил доктор. - Государь кончается!

Мы приблизились к умирающему. Глаз без всякого выражения по-прежнему смотрел в пространство. Лейб-хирург, слушавший пульс Царя, кивнул головой и опустил окровавленную руку.

Государь Император скончался! - громко промолвил он.

Княгиня Юрьевская вскрикнула и упала, как подкошенная, на пол. Ее розовый с белым рисунком пеньюар был весь пропитан кровью.

Мы все опустились на колени. Влево от меня стоял новый Император. ‹…›

Из комнаты почившего выносили бесчувственную княгиню Юрьевскую в ее покои, и доктора занялись телом покойного Императора.

Где-то в отдалении горько плакал маленький Гога».

В некоторых исторических изданиях кончина Александра II и реакция на неё Екатерины Михайловны княгини Юрьевской подаётся иначе. Так, мы читаем: «Сбежавшиеся врачи смогли лишь остановить кровотечение. Им, как могла, помогала Екатерина Михайловна, не потерявшая самообладания и простоявшая возле раненого до конца Неожиданно для всех и, наверное, для самой себя, она оказалась наиболее собранной и стойкой, а все остальные неутешно и безудержно рыдали у тела усопшего. Рыдания сотрясали могучего тридцатишестилетнего наследника престола и всех его братьев» (В. Н. Балязин).

Неизвестно, откуда взяты эти сведения о стоическом поведении Екатерины Михайловны и безудержном рыдании Александра III. Более правдивым представляется описание этого горестного события великим князем Александром Михайловичем, присутствовавшим вместе с другими членами Императорской Фамилии в момент кончины Александра II и видевшим, в каком состоянии были Александр III и княгиня Юрьевская в этот трагический момент.

Александр II был погребён в Петербурге, в Петропавловском соборе.

Светлейшая княгиня Юрьевская оставалась, несмотря на указ Александра II, лишь морганатической супругой императора, а потому по законам Российской империи ни она, ни её дети - Георгий, Ольга и Екатерина Александровичи - не могли претендовать на права членов Императорского Дома Княгине Юрьевской с детьми, не получившим признания со стороны императора Александра III, двора и света, жить в России было неуютно. И семья светлейших князей Юрьевских в основном жила за границей, во Франции, в прекрасном дворце, расположенном между Биаррицем и Ниццей.

Екатерина Михайловна умерла 15 февраля 1922 года в Ницце в возрасте 75 лет. Её столь нашумевшая любовная история с императором Всероссийским явилась сюжетом для кинофильмов с участием знаменитых актрис Даниэль Дарьё и Роми Шнайдер, сыгравших роль княжны Катеньки Долгоруковой, светлейшей княгини Юрьевской.

Сын Александра II от морганатического брака с княжной Долгоруковой - светлейший князь Георгий Александрович Юрьевский (1872–1913), Гога, - служил в гвардии. Он женился на графине Александре Константиновне Зарнекау, дочери принца Константина Петровича Ольденбургского от морганатического брака. Он умер молодым, на 41-м году жизни, на 9 лет раньше Екатерины Михайловны, своей матери. В 1900 году у него родился сын Александр Георгиевич (ум 1988), от которого в 1961 году родился внук, правнук Александра II, - Ганс-Георг.

Старшая дочь Александра II и Екатерины Долгоруковой - светлейшая княжна Ольга Александровна (1873–1925) - вышла замуж в 1895 году за графа Георга-Николая Меренберга, сына принца Николая Вильгельма Нассау от морганатического брака с Натальей Александровной Пушкиной, дочерью великого русского поэта А. С. Пушкина. Таким образом, через морганатические браки Романовы породнились с Пушкиными.

Младшая их дочь - светлейшая княжна Екатерина Александровна (1878–1959) - в первом браке была замужем за ротмистром князем Александром Владимировичем Барятинским (1870–1910), а спустя шесть лет после его смерти вышла замуж за князя Сергея Платоновича Оболенского-Нелединского-Мелецкого (1890–1978), который, будучи моложе её на 12 лет, пережил её на 18 лет.

Так закончилась история последней фаворитки-любовницы у российского императорского престола.

Императоры Александр III и его сын Николай II были верными супругами и никаких фавориток-любовниц при своих особах не имели.

| |

Будущая императрица Мария Александровна родилась в 1824 году в Дармштадте - столице Гессена. Младенца назвали Максимилианой Вильгеминой Августой Софией Марией.

Происхождение

Ее отцом был немец Людвиг II (1777-1848) - великий герцог Гессенский и Рейнский. Он пришел к власти после Июльской революции.

Матерью девочки была Вильгельмина Баденская (1788-1836). Она была родом из баденского дома Церингенов. При дворе ходили слухи, что ее младшие дети, в том числе и Максимилиана, были рождены от связи с одним из местных баронов. Людвиг II - официальный муж - признал ее своей дочерью, чтобы избежать позорного скандала. Тем не менее девочка со своим братом Александром стала жить отдельно от отца и его резиденции в Дармштадте. Этим местом "ссылки" стал Хайлигенберг, который был собственностью матери Вильгельмины.

Встреча с Александром II

У Романовых были популярны династические браки с немецкими принцессами. Например, предшественница Марии - Александра Федоровна (жена Николая I) - была дочерью прусского короля. Да и супруга последнего русского императора тоже была из Гессенского дома. Так что на этом фоне решение Александра II жениться на немке из небольшого княжества не кажется странным.

Императрица Мария Александровна встретилась со своим будущим мужем в марте 1839 года, когда ей было 14 лет, а ему - 18. В это время Александр в качестве наследника престола совершал традиционное европейское турне для знакомства с местными правящими домами. Дочь Гессенского герцога он встретил на спектакле «Весталка».

Как согласовывался брак

После знакомства Александр начал в письмах уговаривать родителей, чтобы те дали разрешение на брак с немкой. Однако мать была против такой связи цесаревича. Ее смущали слухи о незаконном происхождении девушки. Император Николай, напротив, решил не рубить с плеча, а рассмотреть вопрос внимательнее.

Дело в том, что его сын Александр уже имел неудачный опыт в личной жизни. Он влюбился в фрейлину двора Родители были резко против такой связи по двум принципиальным причинам. Во-первых, эта девушка была простого происхождения. Во-вторых, она была еще и католичкой. Так что Александра с нею насильно разлучили и отправили в Европу, как раз для того, чтобы он смог найти себе подходящую партию.

Так что Николай решил не рисковать и не разбивать сыну сердце в очередной раз. Вместо этого он стал подробно расспрашивать о девушке попечителя Александра Кавелина и поэта Василия Жуковского, сопровождавших наследника в его путешествии. Когда император получил положительные отзывы, сразу же последовал приказ по всему двору о том, что впредь запрещено распространять какие-либо слухи о гессенской принцессе.

Этому повелению пришлось подчиниться даже императрице Александре Федоровне. Тогда она решила сама съездить в Дармштадт, чтобы заранее познакомиться с невесткой. Это было неслыханное событие - подобного еще не случалось в российской истории.

Внешность и интересы

Будущая императрица Мария Александровна произвела на свою предшественницу прекрасное впечатление. После очной встречи согласие на брак было получено.

Что же так привлекало окружающих в этой немецкой девушке? Самое детальное описание ее внешности оставила в своих мемуарах ее фрейлина Анна Тютчева (дочь знаменитого поэта). Согласно ее словам, императрица Мария Александровна имела нежный цвет кожи, чудесные волосы и кроткий взгляд больших голубых глаз. На фоне этого немного странно выглядели ее тонкие губы, которые часто изображали ироническую улыбку.

У девушки были глубокие познания в музыке и европейской литературе. Ее образованность и широта интересов производили впечатление на всех окружающих, и многие люди потом оставили свои восторженные отзывы в форме мемуаров. Например, писатель Алексей Константинович Толстой говорил, что императрица своими познаниями не только выделяется на фоне остальных женщин, но даже заметно обыгрывает многих мужчин.

Появление при дворе и свадьба

Свадьба состоялась вскоре после того, как были улажены все формальности. Невеста прибыла в Петербург в 1840 году и больше всего была потрясена блеском и красотой российской столицы. В декабре она приняла православие и в крещении получила имя Марии Александровны. Уже на следующий день произошло обручение между ней и наследником престола. Свадьба же состоялась через год, в 1841-м. Она прошла в Соборной церкви, находившейся в Зимнем дворце Петербурга. Сейчас это одно из помещений Эрмитажа, где проводятся регулярные выставки.

Девушке было тяжело вклиниться в новую жизнь из-за незнания языка и боязни не понравиться свекру и свекрови. Как потом она сама признавалась, каждый день Мария проводила как на иголках, чувствовала себя «волонтером», готовым ринуться куда угодно по внезапной команде, например на неожиданный прием. вообще была обузой для цесаревны, а потом и императрицы. Она в первую очередь была привязана к мужу и детям, старалась заниматься только тем, чтобы помогать им, а не тратить время на формальности.

Коронация супругов произошла в 1856 году после смерти Николая I. Тридцатилетняя Мария Александровна получила новый статус, который пугал ее все то время, что она была невесткой императора.

Характер

Современники отмечали многочисленные достоинства, которыми обладала государыня-императрица Мария Александровна. Это доброта, внимание к людям, искренность в словах и поступках. Но самым важным и заметным было то чувство долга, с которым она пребывала при дворе и несла титул через всю свою жизнь. Каждый ее поступок соответствовал императорскому статусу.

Она всегда соблюдала религиозные догматы и была крайне набожной. Эта черта настолько сильно выделялась в характере императрицы, что ее гораздо проще было представить монахиней, чем царствующей особой. Например, Людовиг II (король Баварии) отмечал, что Мария Александровна окружена ореолом святой. Такое поведение во многом не сходилось с ее статусом, так как во многих государственных (пусть даже формальных) делах требовалось ее присутствие, вопреки ее отстраненному от мирской суеты поведению.

Благотворительность

Больше всего императрица Мария Александровна - жена Александра 2 - была известна своей широкой благотворительностью. По всей стране за ее счет открывались больницы, приюты и гимназии, которые получали эпитет «мариинские». Всего она открыла и следила за 5 больницами, 36 приютами, 12 богадельнями, 5 благотворительными обществами. Не обделила государыня вниманием и сферу образования: были построены 2 института, четыре десятка гимназий, сотни небольших училищ для ремесленников и рабочих и т. д. На это Мария Александровна тратила как государственные, так и собственные средства (ей выдавалось 50 тысяч серебряных рублей в год на персональные расходы).

Здравоохранение стало особой сферой деятельности, которой занималась императрица Мария Александровна. Красный Крест появился в России именно по ее инициативе. Его волонтеры помогали раненым солдатам во время войны в Болгарии против Турции 1877-1878 гг.

Смерть дочери и сына

Большой трагедией для царской семьи стала смерть наследника престола. Императрица Мария Александровна - жена Александра 2 - подарила супругу восьмерых детей. Старший сын Николай родился в 1843 году, спустя два года после свадьбы, когда царем был еще его дедушка-тезка.

Ребенок отличался острым умом и приятным характером, за который его любили все члены семьи. Он был уже помолвлен и получил образование, когда в результате несчастного случая повредил спину. Есть несколько версий случившегося. Либо Николай упал с лошади, либо ударился о мраморный стол во время шуточной борьбы со своим товарищем. Сначала травма была незаметной, но со временем наследник становился все бледнее и чувствовал себя хуже. Кроме того, врачи лечили его неправильно - прописывали лекарства от ревматизма, которые не приносили пользы, ибо не была выявлена истинная причина недуга. Вскоре Николай оказался прикован к коляске. Это стало ужасным стрессом, который терпела императрица Мария Александровна. Болезнь сына шла вслед за смертью первой дочери Александры, умершей от менингита. Мать постоянно находилась при Николае, даже когда было решено отправить его в Ниццу на лечение от туберкулеза позвоночника, где он и скончался в 22 года.

Охлаждение отношений с мужем

И Александр, и Мария по-своему с трудом переживали эту утрату. Император винил себя за то, что заставил сына много заниматься физической подготовкой, отчасти из-за чего и произошел несчастный случай. Так или иначе, но трагедия отдалила супругов друг от друга.

Беда заключалась в том, что вся их дальнейшая совместная жизнь состояла из одних и тех же ритуалов. По утрам это был дежурный поцелуй и рядовые разговоры о династических делах. Днем супруги встречали очередной парад. Вечер императрица проводила с детьми, а муж постоянно пропадал по государственным делам. Он любил семью, но его времени просто не хватало на родственников, чего не могла не заметить Мария Александровна. Императрица пыталась помочь Александру в делах, особенно в первые годы.

Тогда (в начале царствования) царь с радостью советовался с супругой о многих решениях. Она всегда была в курсе последних докладов министров. Чаще всего ее советы касались системы образования. Это во многом было связано с благотворительной деятельностью, которой занималась императрица Мария Александровна. И развитие образования в эти годы получило закономерный толчок вперед. Открывались училища, доступ к ним появился у крестьян, которых, помимо всего прочего, еще и освободили от крепостничества при Александре.

Сама императрица имела на этот счет самое либеральное мнение, которым делилась, например, с Кавелиным, говоря ему о том, что горячо поддерживает мужа в его желании дать самому многочисленному сословию России свободу.

Однако с появлением Манифеста (1861 год) императрица все реже касалась государственных дел из-за некоторого охлаждения отношений с мужем. Это было связано и со своенравным характером Романова. Царя все чаще настигал шепот во дворце о том, что он слишком часто оглядывается на мнение супруги, то есть находится у нее под каблуком. Это раздражало свободолюбивого Александра. Кроме того, сам титул самодержца обязывал его принимать решения только своей волей, без советов с кем-либо. Это касалось самой природы власти в России, которая, как считалось, давалась от Бога единственному помазаннику. Но настоящий разрыв между супругами был еще впереди.

Екатерина Долгорукова

В 1859 году Александр II проводил маневры в южной части империи (территория нынешней Украины) - отмечалось 150-летие битвы под Полтавой. Государь остановился с визитом в усадьбе знаменитого дома Долгоруковых. Этот род являлся ветвью от князей Рюриковичей. То есть его представители были далекими родственниками Романовых. Но в середине XIX века родовитая семья была а у ее главы князя Михаила осталось только одно имение - Тепловка.

Император вошел в положение и помог Долгорукову, в частности устроил его сыновей в гвардию, а дочерей отправил в Смольный институт, пообещав оплатить расходы из царского кошелька. Тогда же он встретился с тринадцатилетней Девочка удивила его своим любопытством и жизнелюбием.

В 1865 году самодержец по традиции побывал с визитом в Смольном институте благородных девиц. Тогда-то он после долгого перерыва вновь увидел Екатерину, которой исполнилось уже 18 лет. Девушка отличалась удивительной красотой.

Император, который обладал влюбчивым нравом, начал присылать ей подарки через своих помощниц. Он даже стал наведываться в институт инкогнито, однако было решено, что это слишком, и девушку под предлогом плохого здоровья отчислили. Теперь она жила в Петербурге и виделась с царем в Летнем саду. Ее даже сделали фрейлиной хозяйки Зимнего дворца, коей являлась императрица Мария Александровна. Жена Александра Второго тяжело переживала слухи, роем вьющиеся вокруг молодой девушки. Наконец Екатерина уехала в Италию, чтобы не вызывать скандала.

Но Александр был настроен серьезно. Он даже пообещал фаворитке, что женится на ней, как только представится такая возможность. Летом 1867 года он прибыл в Париж по приглашению Наполеона III. Туда же из Италии отправилась Долгорукова.

В конце концов император попытался объясниться со своей семьей, желая, чтобы его в первую очередь услышала Мария Александровна. Императрица, супруга Александра II и хозяйка Зимнего дворца, попыталась соблюсти приличия и не позволяла конфликту выйти за пределы резиденции. Однако ее старший сын и наследник престола взбунтовался. Это было неудивительно. Будущий отличался крутым нравом даже в совсем молодом возрасте. Он ругал отца, а тот, в свою очередь, приходил в ярость.

В итоге Екатерина все же переехала в Зимний дворец и родила от царя четверых детей, которые потом получили княжеские титулы и были узаконены. Это случилось после смерти законной супруги Александра. Похороны императрицы Марии Александровны дали возможность царю заключить брак с Екатериной. Она получила титул светлейшей княгини и фамилию Юрьевская (как и ее дети). Однако император недолго был счастлив в этом браке.

Болезнь и смерть

Здоровье Марии Александровны было подорвано по многим причинам. Это частые роды, измена мужа, смерть сына, а также сырой климат Петербурга, к которому коренная немка была не готова в первые годы переезда. Из-за этого у нее началась чахотка, а также нервное истощение. Согласно рекомендации личного врача, женщина каждое лето отправлялась на юг в Крым, климат которого должен был помочь ей побороть болезни. Со временем женщина почти отошла от дел. Одним из последних эпизодов ее участия в государственной жизни было посещение военных советов во время противостояния с Турцией в 1878 году.

В эти годы на Александра II постоянно совершались покушения революционерами и бомбистами. Однажды взрыв произошел в столовой Зимнего дворца, но императрица была настолько больна, что даже не заметила этого, лежа в своих покоях. А ее муж выжил только потому, что задержался в своем кабинете, вопреки привычке обедать в установленное время. Постоянный страх за жизнь любимого мужа съедал остатки здоровья, которым еще владела Мария Александровна. Императрица, фото которой в то время показывают явную перемену в ее внешности, крайне исхудала и походила, скорее, на свою тень, нежели на человека в теле.

Весной 1880 года она окончательно слегла, в то время как муж переехал в Царское Село с Долгоруковой. Он наносил супруге короткие визиты, но ничего не мог поделать, чтобы хоть как-то улучшить её самочувствие. Туберкулез стал причиной, по которой скончалась императрица Мария Александровна. Биография этой женщины гласит, что жизнь её оборвалась в том же году, 3 июня по новому стилю.

Последнее пристанище супруга Александра II нашла по династической традиции в Петропавловском соборе. Похороны императрицы Марии Александровны стали траурным событием для всей страны, искренне ее любившей.

Александр ненадолго пережил первую супругу. В 1881 году он погиб после ранения в результате взрыва бомбы, брошенной ему под ноги террористом. Император был похоронен рядом с Марией Александровной.

В марте 1855 года на российский престол вступил новый император Александр II . Эпоха его правления, начинавшаяся с поражения в Крымской войне и завершившаяся гибелью самого императора, была одним из самых ярких периодов в российской истории.

Александр II решился на то, к чему оказались не готовы его предшественники — он приступил к масштабным реформам, в которых остро нуждалась Россия.

Реформы эти коснулись практически всех сфер жизни, хотя в первую очередь в заслугу императору ставят отмену крепостного права.

Но за насыщенной жизнью императора Александра II оставалась ещё и жизнь Александра Николаевича Романова, обычного человека, не лишённого присущих всем людям чувств и слабостей. И была в его жизни история любви, за которую ему пришлось бороться…

Нелюбимая ждёт меня во дворце…

В 1841 году 23-летний наследник престола великий князь Александр Николаевич сочетался браком с 17-летней Максимилианой Вильгельминой Августой Софьей Марией Гессен-Дармштадтской , дочерью великого герцога Людвига II Гессенского .

Императрица Мария Александровна. Портрет Франца Винтерхальтера, 1857 год (Эрмитаж)

У родителей великого князя этот союз вызывал серьёзные сомнения, но будущий император, с юных лет отличавшийся влюбчивостью, настоял на своём. В православии молодая супруга князя приняла имя Мария Александровна.

Мария Александровна была достойной женой великого князя, а затем императора. Она родила ему восьмерых детей, несмотря на слабое здоровье; много времени посвящала благотворительности, не вмешивалась в политические дела супруга — словом, образцовая жена монарха.

Проблема состояла только в одном — Александр к жене очень быстро охладел. Мужчины из рода Романовых вообще не отличались супружеской верностью, но Александр II выделялся даже среди них, меняя фавориток, как перчатки.

Мария Александровна знала об этом, и переживания на сей счёт не прибавляли ей здоровья. К чести Александра II, всё, что от него зависело, для выздоровления жены он делал. Императорская чета много времени проводила на зарубежных курортах, и императрице на некоторое время становилось лучше.

Очень сильно здоровье Марии Александровны пошатнулось после смерти старшего сына, цесаревича Николая Александровича . 21-летний наследник престола умер в 1865 году в Ницце от менингита.

Император, также переживавший потерю сына, окружал жену заботой, но не любовью. Его настоящая, искренняя любовь принадлежала другой…

«Мне хочется видеть императора»

Екатерина Долгорукая. Фото: Public Domain

В 1859 году Александр II отправился в поездку под Полтаву, где должны были состояться учения, посвященные 150-летию Полтавской битвы. Император остановился в имении Тепловка, принадлежащем гвардейскому капитану князю Михаилу Долгорукову , принадлежащему к древней, но обедневшей ветви рода Долгоруких.

Однажды, прогуливаясь по саду, император наткнулся на девочку лет десяти. Александр II поинтересовался, кто она. «Я – Екатерина Михайловна», - важно ответила девочка. «А что ты здесь делаешь?» - спросил царь. «Мне хочется видеть императора», - призналась девчушка.

Этой девочкой была дочь князя Михаила Долгорукого Екатерина . Император нашел Катеньку забавной и неглупой, и провел в разговорах и прогулках по саду с ней несколько часов, что привело ее в совершенный восторг.

Через два года после этой встречи императору доложили, что князь Михаил Долгорукий, у которого он останавливался, совершенно разорен, и его семья осталась без средств к существованию.

Вспомнив о гостеприимстве Долгорукого, и о его милой и забавной дочери, Александр II приказал взять под «императорскую опеку» четырех сыновей и двух дочерей князя.

Мальчиков определили в столичные военные училища, а девочек – в Смольный институт.

Встреча в Летнем саду

Над Смольным институтом шефствовала императрица Мария Александровна, но из-за ее болезни учебное заведение часто посещал сам император. Однажды ему представили 17-летнюю воспитанницу Екатерину Долгорукую. Александр II помнил свою маленькую собеседницу из Тепловки, но теперь вместо нее перед ним стояла молодая девушка удивительной красоты.

Эта встреча перевернула жизнь Александра II. Он вдруг обнаружил, что его мысли постоянно возвращаются к Кате Долгорукой.

Егор Ботман. Портрет Александра II. 1856. (Фрагмент). Фото:Public Domain

После окончания института Екатерина Долгорукая поселилась в Петербурге в доме своего старшего брата Михаила, и часто прогуливалась по аллеям Летнего сада. Там же любил в одиночестве пройтись и Александр II. Однажды эта привычка едва не сделала его жертвой покушения… Но не будем о политике.

Во время одной из прогулок в Летнем саду император буквально столкнулся с Катенькой Долгорукой, девушкой, о которой он теперь думал постоянно. Александр II в тот день долго гулял с Катей, наговорил ей кучу комплиментов, чем немало смутил ее.

С этого момента их совместные прогулки происходили все чаще и чаще. От простых комплиментов император перешел к словам любви – он потерял голову, словно мальчишка.

«Я считаю тебя своей женой перед Богом»

Из записок Екатерины Долгорукой: «…после долгих раздумий я решила, что сердце мое принадлежит ему и я не способна связать свое существование с кем бы то ни было. На следующий день я объявила родителям, что предпочитаю умереть, чем выйти замуж. Последовали бесконечные сцены и расспросы, но я чувствовала в себе небывалую решимость бороться со всеми, кто пытался выдать меня замуж, и поняла, что эта поддерживающая меня сила была любовью. С того момента я приняла решение отказаться от всего, от светских удовольствий, столь желанных юным персонам моего возраста, и посвятить всю свою жизнь счастью Того, кого любила».

Их отношения в течение нескольких месяцев носили чисто платонический характер, что совершенно нехарактерно для Александра II, привыкшего получать от женщин все и сразу. Но на сей раз все было иначе – в первые в жизни им овладело высокое чувство, не дававшее обойтись с юной возлюбленной грубо.

Первую ночь вместе они провели в июле 1866 года в Бельведере, близ Петергофа. Кате Долгорукой еще не исполнилось 19 лет, Александру Николаевичу Романову было 48…

Император сказал Екатерине: «Я сейчас не свободен. Но при первой же возможности женюсь на тебе, ибо отныне и навеки считаю тебя своей женой перед Богом...».

Екатерина Долгорукая. Собственная зарисовка императора Александра II. Фото: Public Domain

«Не успокоюсь, пока не увижу твоих прелестей»

Об отношениях императора им Екатерины Долгорукой достаточно быстро узнали при дворе. Поначалу это приняли за очередную интригу, но вскоре стало понятно, что на этот раз Александр II влюбился по-настоящему.

А законная жена Мария Александровна продолжала угасать, болея все сильнее и чаще.

Император столкнулся с резким неприятием его нового романа со стороны семьи, включая сына Александра Александровича , наследника престола.

Конфликт был настолько серьезным, что он решил на время отправить Екатерину за границу. Однако оставлять ее Александр II не собирался – он приезжал на свидание к возлюбленной даже в Париж, где за их романом тайно следили агенты французской полиции.

Те, кто рассчитывали, что «увлечение императора пройдет», ошиблись – «увлечение» растянулось на годы. Александр и Екатерина вели переписку, полную страсти, причем содержание многих писем способно вогнать в краску даже не склонных к пуританству россиян XXI века. Император – Екатерине Долгорукой: «Мы обладали друг другом так, как ты хотела. Но должен тебе признаться: я не успокоюсь до тех пор, пока вновь не увижу твоих прелестей» .

Екатерина Долгорукая – Александру: «Всё дрожит во мне от страсти, с которой я хочу увидеть тебя. Люблю и целую тебя всего, дуся мой, моя жизнь моё всё».

Екатерина родила от императора четырех детей – двух девочек и двух мальчиков (один из которых умер во младенчестве).

«Сынок, хочешь быть великим князем?»

К концу 1870-х годов сложилась удивительная картина: император всероссийский жил на две семьи, не особо скрывая этот факт. Об этом, понятно, не сообщали поданным, но члены царской фамилии, высокопоставленные сановники, придворные прекрасно об этом знали.

Отношения Александра II с сыном и наследником Александром Александровичем на этой почве балансировали на грани «холодной войны».

А Александр II еще и подкинул дровишек в этот семейный конфликт, поселив Екатерину с детьми в Зимнем дворце, в отдельных покоях, но рядом с законной супругой и детьми.

Георгий, Ольга и Екатерина Юрьевские Фото: Public Domain

22 мая 1880 года Мария Александровна скончалась. Александр II был полон решимости исполнить обещание, данное Екатерине 14 лет тому назад.

6 июля 1880 года Александр II венчался с Екатериной Долгорукой. Это произошло до окончания траура по усопшей императрице. Александр все понимал, но тем, кто просил его подождать, ответил: «Я никогда не женился бы прежде окончания траура, но мы живем в опасное время, когда внезапные покушения, которым я подвергаю себя каждый день, могут окончить мою жизнь. Поэтому мой долг обеспечить положение женщины, вот уже четырнадцать лет живущей ради меня, а также обеспечить будущее троих наших детей».

Брак был морганатическим, то есть не делавшим Екатерину Долгорукую императрицей, но, кажется, Александр II готов был пойти и дальше.

Во всяком случае, члены императорской семьи получили указание вести себя с Екатериной Долгорукой, как с императрицей.

Сам же Александр II, играя с маленьким сыном Георгием , которого домашние называли Гогой, как-то в присутствии наследника престола спросил у малыша:

Гога, а хочешь ли ты быть великим князем?

Екатерина, сидевшая рядом с мужем, нарушая этикет, воскликнула:

Саша, прекрати!

О том, что обо всем этом думал будущий император Александр III, можно было догадаться по его изменившемуся лицу.

Любовь, победившая смерть

Указом от 5 декабря 1880 года Екатерине Долгорукой жаловался титул Светлейшей Княгини Юрьевской , что соотносилось с одним из фамильных имён бояр Романовых; дети Екатерины и императора также получали княжеский титул и фамилию Юрьевские.

Если мужчины из императорской семьи, за исключением наследника, отнеслись ко всему происшедшему сдержанно и с пониманием, то дамы вели себя подобно базарным бабам или обитательницам коммунальной кухни. Потоки грязных сплетен и откровенная ненависть сопровождали тот недолгий срок, в течение которого Екатерине суждено было быть законной женой Александра II.

1 марта 1881 года император был смертельно ранен бомбой народовольца Игнатия Гриневицкого .

Екатерине Долгорукой было всего 33 года, но вместе с гибелью человека, которому она когда-то решила посвятить свою жизнь, окружающий мир для нее померк. Она более так и не вышла замуж, оставшись верной Александру.

Александр II дал своей второй супруге не только титул, но и денежный капитал в банке на сумму более 3 миллионов рублей. Император предвидел, что с его кончиной романовская родня постарается отыграться на Екатерине и детях Так оно и получилось. Новый император Александр III не проявил благородства, и Екатерине Долгорукой с детьми настоятельно посоветовали покинуть пределы России.

Светлейшая княгиня Юрьевская эмигрировала в Ниццу, где и провела остаток жизни на собственной вилле, оставив воспоминания о самых счастливых годах, о своей любви к великому императору и обычному человеку.

Екатерина Михайловна Долгорукая скончалась в Ницце в 1922 году, пережив Александра на 41 год…

Екатерина Долгорукая (Юрьевская) в Ницце