После окончания Великой Отечественной войны, Иосиф Сталин был непросто лидером страны, а настоящим спасителем отечества. Иначе как вождем его практически не называли, а культ личности в послевоенное время достиг своего апогея. Казалось, что авторитет такого масштаба пошатнуть невозможно, но Сталин сам приложил к этому руку.

Серия непоследовательных реформ и репрессий породили термин послевоенный сталинизм, который активно используется и современными историками.

Краткий анализ сталинских реформ

Реформы и государственные действия Сталина	Суть реформ и их последствия
Декабрь 1947 года - денежная реформа	Проведение денежной реформы шокировало население страны. После ожесточенной войны, у простых людей изъяли все средства и обменивали их по курсу 10 старых рублей на 1 новый рубль. Подобные реформы помогли залатать бреши в государственном бюджете, но для простых людей стали причиной потери последних накоплений.
Август 1945 - создается специальный комитет во главе с Берией, который впоследствии занимался разработкой атомного вооружения.	На встрече с президентом Трумэном, Сталин узнал, что западные страны уже неплохо подготовлены в плане атомного вооружения. Именно 20 августа 1945 года Сталин заложил основу для будущей гонки вооружений, которая чуть было не привело к Третьей Мировой войне в середине XX века.
1946-1948 - идеологические кампании во главе со Ждановым по наведению порядка в области искусства и журналистики	Поскольку культ Сталина становился все более навязчивым и заметным, почти сразу после окончания великой Отечественной войны, Сталин поручил Жданову проводить идеологическую борьбу с теми, кто высказывался против Советской власти. После непродолжительного перерыва, в стране начались новые чистки и репрессии.
1947-1950 - сельскохозяйственные реформы.	Война показала Сталину, насколько важен в развитии аграрный сектор. Именно поэтому, вплоть до своей смерти, генеральный секретарь проводил многочисленные сельскохозяйственные реформы. В частности, страна перешла на новую систему орошения, а по всему СССР строились новые гидроэлектростанции.

Репрессии послевоенного времени и ужесточение культа Сталина

Выше уже упоминалось, что сталинизм в послевоенные годы только креп, а в народе генеральный секретарь считался главным героем Отечества. Насаждению подобного образа Сталина способствовала и прекрасно работающая идеологическая поддержка, и культурные новшества. Все снимаемые фильмы и выпускаемые книги прославляли действующий режим и хвалили Сталина. Постепенно количество репрессий и объем цензуры увеличивались, но это, кажется, никто не замечал.

Сталинские репрессии стали настоящей проблемой для страны в середине 30-х годов, а после окончания Великой отечественной войны, они обрели новую силу. Так, в 1948 году огласку получило знаменитое «Ленинградское дело», в ходе которого были арестованы и расстреляны многие политики, занимающие важнейшие должности в партии. Так, например, был расстрелян председатель Госплана Вознесенский, а также секретарь ЦК ВКП (б) Кузнецов. Сталин терял доверие к собственным приближенным, и поэтому под удар попали те, кто вчера еще считался главным другом и сподвижником генерального секретаря.

Сталинизм в послевоенные годы все больше обретал форму диктатуры. Несмотря на то, что народ буквально боготворил Сталина, денежная реформа и вновь начавшиеся репрессии, заставили людей усомниться в авторитете генерального секретаря. Первыми выступать против существующего режима начали представители интеллигенции, и поэтому во главе со Ждановым в 1946 году начались чистки среди писателей, художников и журналистов.

Сам же Сталин на первый план выводил развитие военной мощи страны. Разработка плана первой атомной бомбы позволило СССР укрепиться в статусе сверхдержавы. Во всем мире СССР боялись, считая, что Сталин способен начать Третью Мировую войну. Железный занавес все больше накрывал Советский союз, а народ безропотно ждал перемен.

Перемены, пусть и не самые лучшие, наступили внезапно, когда в 1953 году скончался лидер и герой всей страны. Смерть Сталина ознаменовала начало совершенно нового этапа для Советского союза.

В Сахаровском центре прошла дискуссия «Сталинский террор: механизмы и правовая оценка», организованная совместно с Вольным историческим обществом. В обсуждении приняли участие ведущий научный сотрудник Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий НИУ ВШЭ Олег Хлевнюк и заместитель председателя Совета центра «Мемориал» Никита Петров. «Лента.ру» записала основные тезисы их выступлений.

Олег Хлевнюк:

Историки давно решают вопрос, были ли сталинские репрессии необходимы с точки зрения элементарной целесообразности. Большинство специалистов склоняется к тому, что такие методы не нужны для поступательного, прогрессивного развития страны.

Существует точка зрения, согласно которой террор стал своеобразным ответом на кризис в стране (в частности, экономический). Я же считаю, что Сталин решился на репрессии в таких масштабах именно потому, что в СССР к тому времени все было относительно неплохо. После совершенно провальной первой пятилетки политика второй пятилетки была более взвешенной и успешной. В результате страна вошла в так называемые три хороших года (1934-1936), которые ознаменовались успешными темпами промышленного роста, отменой карточной системы, появлением новых стимулов к труду и относительной стабилизацией в деревне.

Именно террор вверг экономику страны и социальное самочувствие общества в новый кризис. Если бы не было Сталина, то не было бы не только массовых репрессий (по крайней мере, 1937-1938 годов), но и коллективизации в том ее виде, в котором она нам известна.

Террор или борьба с врагами народа?

Советские власти с самого начала не пытались скрывать террор. Правительство СССР старалось сделать судебные процессы максимально публичными не только внутри страны, но и на международной арене: на основных европейских языках издавались стенограммы судебных заседаний.

Отношение к террору не было однозначным с самого его начала. Например, американский посол в СССР Джозеф Дэвис считал, что на скамью подсудимых действительно попали враги народа. В то же время левые отстаивали невиновность своих товарищей - старых большевиков.

Позже специалисты стали обращать внимание на то, что террор был процессом более широким, охватившим не только верхушку большевиков, - ведь в его жернова попали и люди интеллектуального труда. Но в то время из-за нехватки источников информации не существовало четких представлений о том, как все это происходит, кого и почему арестовывают.

Одни западные историки продолжали отстаивать теорию значимости террора, в то время как историки-ревизионисты говорили, что террор - это стихийное, достаточно случайное явление, к которому сам Сталин отношения не имел. Некоторые писали, что число арестованных было невысоким и исчислялось тысячами.

Когда архивы были открыты, стали известны более точные цифры, появилась ведомственная статистика НКВД, МГБ, в которой фиксировались аресты и осуждения. В статистике ГУЛАГа содержались цифры о количестве заключенных в лагерях, смертности и даже о национальном составе заключенных.

Выяснилось, что эта сталинская система была чрезвычайно централизованной. Мы увидели, как в полном соответствии с плановым характером государства планировались массовые репрессии. При этом истинный размах сталинского террора определяли вовсе не рутинные политические аресты. Он выражался в больших волнах - две из них связаны с коллективизацией и Большим террором.

В 1930 году было решено начать операцию против крестьян-кулаков. Готовились соответствующие списки на местах, НКВД издавал приказы о ходе проведения операции, Политбюро их утверждало. Они исполнялись с определенными перегибами, но все происходило в рамках этой централизованной модели. До 1937 года механика репрессий отрабатывалась, и в 1937-1938 годах ее применили в наиболее полном и развернутом виде.

Предпосылки и основа репрессий

Никита Петров:

Все необходимые законы о судоустройстве были приняты в стране еще в 1920-е годы. Самым важным можно считать закон от 1 декабря 1934 года, который лишал обвиняемого права на защиту и кассационное обжалование приговора. Он предусматривал рассмотрение дел в Военной коллегии Верховного суда в упрощенном порядке: при закрытых дверях, в отсутствие обвинителя и защитников, с исполнением смертного приговора в течение 24 часов после его вынесения.

По этому закону были рассмотрены все дела, поступившие в Военную коллегию в 1937-1938 годах. Тогда осудили около 37 тысяч человек, из них 25 тысяч приговорили к расстрелу.

Хлевнюк:

Сталинская система была рассчитана на подавление и на вселение страха. Советское общество того времени нуждалось в принудительном труде. Свою роль играли и разного рода кампании - например, выборы. Однако существовал некоторый единый импульс, придавший особое ускорение всем этим факторам именно в 1937-38 годах: уже совершенно очевидная в то время угроза войны.

Сталин считал очень важным не только наращивание военной мощи, но и обеспечение единства тыла, предполагавшее уничтожение внутреннего врага. Поэтому и возникла идея избавления от всех тех, кто может ударить в спину. Документы, ведущие к этому выводу, - это многочисленные высказывания самого Сталина, а также приказы, на основании которых проводился террор.

С врагами режима боролись во внесудебном порядке

Петров:

Решение Политбюро ЦК ВКП(б) от 2 июля 1937 года, скрепленное подписью Сталина, положило начало «кулацкой операции». В преамбуле к документу регионам предлагалось наметить квоты на будущие внесудебные приговоры по расстрелу и заключению арестованных в лагеря, а также предложить составы «троек» для вынесения приговоров.

Хлевнюк:

Механика операций 1937-1938 годов походила на ту, которая была применена в 1930 году, но здесь важно заметить, что к 1937 году уже существовали учетные материалы НКВД по различным врагам народа и подозрительным элементам. В центре приняли решение провести ликвидацию или изоляцию от общества этих учетных контингентов.

Установленные в планах лимиты по арестам были на самом деле никакими не лимитами, а минимальными требованиями, поэтому чиновники НКВД взяли курс на превышение этих планов. Это было для них даже необходимо, поскольку внутренние инструкции ориентировали их на выявление не одиночек, а групп неблагонадежных. Начальство считало, что враг-одиночка - это не враг.

Это привело к постоянному превышению первоначальных лимитов. Запросы на необходимость дополнительных арестов отправлялись в Москву, которая их исправно удовлетворяла. Значительная часть норм утверждалась лично Сталиным, другая - лично Ежовым. Некоторые изменялись по решению Политбюро.

Петров:

Было решено раз и навсегда покончить с какой-либо враждебной деятельностью. Именно эта фраза вставлена в преамбулу приказа НКВД № 00447 от 30 июля 1937 года о «кулацкой операции»: он предписывал начать ее в большей части регионов страны с 5 августа, а 10 и 15 августа - в Средней Азии и на Дальнем Востоке.

Шли совещания в центре, начальники НКВД приезжали к Ежову. Он говорил им, что если в ходе этой операции пострадает лишняя тысяча человек, то большой беды в этом не будет. Скорее всего, Ежов говорил это не сам - мы узнаем здесь признаки большого стиля Сталина. У вождя регулярно появлялись новые идеи. Существует его письмо Ежову, в котором он пишет о необходимости продлить операцию и дает указания (в частности, по поводу эсеров).

Затем внимание системы обратилось на так называемые контрреволюционные национальные элементы. Было проведено порядка 15 операций против контрреволюционеров-поляков, немцев, прибалтов, болгар, иранцев, афганцев, бывших работников КВЖД - всех этих людей подозревали в шпионаже в пользу тех государств, к которым они были этнически близки.

Каждую операцию характеризует особый механизм действий. Репрессии кулаков не стали изобретением велосипеда: «тройки» как инструмент внесудебной расправы были опробованы еще во времена Гражданской войны. По переписке высшего руководства ОГПУ видно, что в 1924 году, когда произошли волнения московского студенчества, механика террора уже была отточена. «Надо собрать "тройку", как было всегда в тревожные времена», - пишет один функционер другому. «Тройка» - это идеология и отчасти символ советских репрессивных органов.

Механизм национальных операций был другим - в них использовалась так называемая двойка. Лимиты по ним не устанавливались.

Аналогичные вещи происходили при утверждении сталинских расстрельных списков: их судьбу решала узкая группа лиц - Сталин и его ближайшее окружение. В этих списках есть личные пометки вождя. Например, напротив фамилии Михаила Баранова, начальника Санитарного управления РККА, он пишет «бить-бить». В другом случае Молотов напротив одной из женских фамилий написал «ВМН» (высшая мера наказания).

Есть документы, согласно которым Микоян, выехавший в Армению как эмиссар террора, просил дополнительно расстрелять 700 человек, а Ежов полагал, что нужно увеличить эту цифру до 1500. Сталин в этом вопросе соглашался с последним, ведь Ежову же виднее. Когда у Сталина просили дополнительно дать лимит на расстрел 300 человек, он с легкостью писал «500».

Существует дискуссионный вопрос о том, почему для «кулацкой операции» лимиты устанавливались, а для, например, национальных - нет. Я думаю, что если бы у «кулацкой операции» не было границ, то террор мог бы стать абсолютным, потому что слишком много людей подходило под категорию «антисоветский элемент». В национальных операциях были установлены более четкие критерии: репрессировали людей, имеющих связи в других странах, прибывших из-за границы. Сталин полагал, что тут круг лиц более-менее понятен и очерчен.

Массовые операции были централизованными

Была проведена соответствующая кампания пропагандистского характера. В развязывании террора обвинили врагов народа, пробравшихся в НКВД, и клеветников. Интересно, что идея о доносах как причине репрессий документально не подтверждена. НКВД в ходе массовых операций функционировал совсем по другим алгоритмам, и если там реагировали на доносы, то достаточно выборочно и случайно. В основном работали по заранее подготовленным спискам.

Одной из самых чёрных страниц в истории всего постсоветского пространства стали годы с 1928 по 1952, когда у власти находился Сталин. Биографы долгое время замалчивали или старались исказить некоторые факты из прошлого тирана, но их оказалось вполне реально восстановить. Дело в том, что страной управлял зэк-рецидивист, бывший в тюрьме 7 раз. Насилие и террор, силовые методы решения проблемы были ему хорошо знакомы с ранней молодости. Они же нашли отражение и в его политике.

Официально курс был взят в июле 1928 года Пленумом ЦК ВКП(б). Именно там выступил Сталин, который заявил, что дальнейшее продвижение коммунизма будет встречать всё большее сопротивление враждебных, антисоветских элементов, и с ними необходимо жёстко бороться. Многие исследователи считают, что репрессии 30 стали продолжением политики красного террора, взятой на вооружение ещё в 1918 году. Стоит отметить, что в число жертв репрессий никто не включает тех, кто пострадал во времена Гражданской войны с 1917 по 1922 год, потому что после Первой мировой войны перепись населения не проводилась. И непонятно, как установить причину смерти.

Начало сталинских репрессий было направлено на политических противников, официально – на диверсантов, террористов, шпионов, ведущих подрывную деятельность, на антисоветские элементы. Однако на практике шла борьба с зажиточными крестьянами и предпринимателями, а также с определёнными народами, не желавшими жертвовать национальным самосознанием в угоду сомнительных идей. Очень многие раскулачивались и силой отправлялись на переселения, но обычно это означало не только потерю дома, но и угрозу смерти.

Дело в том, что такие поселенцы не обеспечивались продуктами и медикаментами. Власти не считались со временем года, поэтому если дело происходило зимой, то люди нередко замерзали и умирали с голоду. Точное количество пострадавших до сих пор устанавливается. В обществе и сейчас идут об этом споры. Некоторые защитники сталинского режима считают, что речь идёт о сотнях тысяч «всего». Другие указывают на миллионы насильственно переселённых, причём из них погибло в связи с полным отсутствием каких-либо условий для жизни примерно от 1/5 до половины.

В 1929 году власти решили отказаться от обычных форм заключения и перейти к новым, реформировать систему в этом направлении, ввести исправительные работы. Началась подготовка к созданию ГУЛАГа, который многие совершенно обоснованно сравнивают с немецкими лагерями смерти. Характерно то, что советские власти часто использовали различные события, например, убийство полномочного представителя Войкова в Польше, чтобы расправиться с политическими противниками и просто неугодными. В частности, Сталин на это отреагировал требованием немедленной ликвидации монархистов любыми мерами. При этом даже не устанавливалась какая-то связь между жертвой и теми, к кому применялись такие меры. В итоге было расстреляно 20 представителей бывшей российской знати, арестовано и подвергнуто репрессиям около 9 тысяч человек. Точное количество пострадавших не устанавливается до сих пор.

Вредительство

Необходимо отметить, что советский режим полностью зависел от специалистов, подготовленных в Российской империи. Во-первых, на момент 30-х годов прошло не так много времени, и собственные специалисты, по факту, отсутствовали или же были слишком молодыми, неопытными. А все без исключения учёные получили подготовку в монархических учебных заведениях. Во-вторых, очень часто наука откровенно противоречила тому, что делала советская власть. Последняя, к примеру, отрицала генетику как таковую, считая её слишком буржуазной. Изучения психики человека отсутствовало, психиатрия носила карательную функцию, то есть, фактически, она не выполняла свою основную задачу.

В итоге советские власти стали обвинять многих специалистов во вредительстве. СССР не признавал таких понятий как некомпетентность, в том числе возникшую и в связи со слабой подготовкой или же неверным назначением, ошибкой, просчётом. Игнорировалось реальное физическое состояние сотрудников ряда предприятий, из-за чего иногда допускались обычные ошибки. Кроме того, массовые репрессии могли возникнуть на основании подозрительно частых, по мнению властей, контактов с иностранцами, публикацией работ в западной прессе. Яркий пример – Пулковское дело, когда пострадало огромное число астрономов, математиков, инженеров и других научных деятелей. Причём реабилитировано было в итоге только небольшое количество: многих расстреляли, часть умерла во время допросов или в тюрьме.

Пулковское дело очень ярко демонстрирует и ещё один ужасный момент сталинских репрессий: угроза для близких, а также оговоры других под пытками. Пострадали не только учёные, но и поддерживавшие их жёны.

Хлебозаготовки

Постоянное давление на крестьян, полуголодное существование, отъём зерна, нехватка рабочей силы негативно сказывались на темпах хлебозаготовок. Однако Сталин не умел признавать ошибок, что стало официальной государственной политикой. Кстати, именно по этой причине любая реабилитация, даже тех, кто был осуждён случайно, по ошибке или вместо однофамильца, происходила уже после смерти тирана.

Но вернёмся к теме хлебозаготовок. По объективным причинам выполнить норму далеко не всегда и не везде становилось возможным. И в связи с этим «виновных» наказывали. Причём в некоторых местах были репрессированы полностью целые станицы. Советская власть обрушивалась и на головы тех, кто просто разрешал крестьянам оставить себе зерно в качестве страхового фонда или для посева на следующий год.

Дела были практически на любой вкус. Дела Геологического комитета и Академии наук, «Весны», Сибирской бригады… Полное и подробное описание способно занять много томов. И это при том, что все подробности до сих пор не раскрыты, множество документов НКВД продолжают оставаться засекреченными.

Некоторое послабление, наступившее в 1933 – 1934 годы, историки связывают в первую очередь с тем, что тюрьмы оказались переполнены. К тому же необходимо было реформировать карательную систему, которая не была нацелена на такую массовость. Так возник ГУЛАГ.

Большой террор

Основной террор пришёлся на 1937-1938 годы, когда, по разным данным, пострадало до 1,5 миллиона человек, причём больше 800 тысяч из них были расстреляны или убиты иным способом. Впрочем, точная численность до сих пор устанавливается, идут довольно активные споры на этот счёт.

Характерным стал приказ НКВД № 00447, который совершенно официально запускал механизм массовых репрессий в отношении бывших кулаков, эсеров, монархистов, реэмигрантов и так далее. При этом все делились на 2 категории: более и менее опасных. Аресту подлежала и та, и иная группа, первую нужно было расстрелять, второй дать срок от 8 до 10 лет в среднем.

Среди жертв сталинских репрессий было довольно много родственников взятых под стражу. Даже если членов семей нельзя было ни в чём уличить, они всё равно автоматически ставились на учёт, а иногда и насильственно переселялись. Если отец и (или) мать объявлялись «врагами народа», то это ставило крест на возможности сделать карьеру, часто – на получении образования. Такие люди нередко оказывались окружены атмосферой ужаса, их подвергали бойкоту.

Советские власти также могли преследовать на основании национальности и наличия хотя бы в прошлом гражданства определённых стран. Так, только в 1937 году были расстреляны 25 тысяч немцев, 84,5 тысяч поляков, почти 5,5 тысяч румын, 16,5 тысяч латышей, 10,5 тысяч греков, 9 тысяч 735 эстонцев, 9 тысяч финнов, 2 тысячи иранцев, 400 афганцев. При этом из промышленности увольнялись лица той национальности, в отношении которой проводились репрессии. А из армии – лица, принадлежавшие к национальности, не представленной на территории СССР. Всё это происходило под руководством Ежова, но, что не требует даже отдельных доказательств, вне всякого сомнения, имело прямое отношение к Сталину, постоянно лично им контролировалось. Под многими расстрельными списками стоят его подписи. И речь идёт о, в общей сложности, сотнях тысяч людей.

Иронично, что недавние преследователи часто становились жертвой. Так, один из руководителей описанных репрессий Ежов в 1940 году расстрелян. Приговор был приведён в действие на следующий же день после суда. Главой НКВД стал Берия.

Репрессии сталинские распространялись на новые территории вместе с самой советской властью. Чистки шли постоянно, они были обязательным элементов контроля. И с наступлением 40 х годов не прекратились.

Репрессивный механизм во время Великой Отечественной войны

Даже Великая отечественная война не смогла остановить репрессивную машину, хотя отчасти и погасила масштабы, потому что СССР были нужны люди на фронте. Впрочем, теперь появился отличный способ избавления от неугодных – отправка на передовую. Неизвестно, какое точно количество погибло, исполняя такие приказы.

В то же время военная обстановка стала намного жёстче. Достаточно было одного только подозрения, чтобы расстрелять даже без видимости суда. Такую практику называли «разгрузкой тюрем». Особенно широко она применялась в Карелии, в Прибалтике, в Западной Украине.

Усилился произвол НКВД. Так, расстрел стал возможным даже не по приговору суда или же какого-нибудь внесудебного органа, а просто по приказу Берии, чьи полномочия начали возрастать. Этот момент не любят широко освещать, но НКВД не прекращало свою деятельность даже в Ленинграде во время блокады. Тогда ими были арестованы по сфабрикованным обвинениям до 300 учащихся высших учебных заведений. 4 расстреляли, многие погибли в изоляторах или в тюрьмах.

Ее все в состоянии однозначно сказать, можно ли считать заградотряды формой репрессий, но они совершенно точно позволяли избавляться от неугодных, причём довольно эффективно. Впрочем, власти продолжали преследовать и в более традиционных формах. Всех, кто побывал в плену, ждали фильтрационные отряды. Причём если рядовой солдат ещё мог доказать свою невиновность, особенно если он попал в плен раненным, без сознания, больным или обмороженным, то офицеров, как правило, ждал ГУЛАГ. Некоторых расстреливали.

По мере распространения советской власти по Европе разведка занималась там, что силой возвращала и судила эмигрантов. Только в Чехословакии, по некоторым данным, от её действий пострадало 400 лиц. Довольно серьёзный ущерб в этом плане был причинён Польше. Нередко репрессивный механизм затрагивал не только русских граждан, но и поляков, часть из которых была расстреляна во внесудебном порядке за то, что оказывали сопротивление советской власти. Тем самым СССР нарушал обещания, которые давал союзникам.

Послевоенные события

После войны репрессивный аппарат развернулся снова. Под угрозой оказывались слишком влиятельные военные, особенно близкие Жукову, врачи, контактировавшие с союзниками (и учёные). НКВД могло арестовать и немцев в советской зоне ответственности за попытку контактировать с жителями других регионов, находившихся под контролем западных стран. Чёрной иронией смотрится развернувшаяся кампания против лиц еврейской национальности. Последним громким процессом стало так называемое «Дело врачей», которое развалилось только в связи со смертью Сталина.

Применение пыток

Позднее, во время хрущёвской оттепели, советская прокуратура сама занималась исследованием дел. Были признаны факты массовой фальсификации и получения признаний под пытками, которые применялись очень широко. Маршал Блюхер был убит в результате многочисленных побоев, а в процессе выбивания показаний из Эйхе тому сломали позвоночник. Известны случаи, когда Сталин лично требовал избить тех или иных заключённых.

Кроме побоев, практиковалось также лишение сна, помещение в слишком холодное или, напротив, чрезмерно горячее помещение без одежды, голодовка. Наручники периодически не снимали сутками, а иногда и месяцами. Запрещали переписку, какой-либо контакт с окружающим миром. О некоторых «забывали», то есть арестовывали, а потом не рассматривали дела и не выносили какого-то конкретного решения до смерти Сталина. На это, в частности, указывает приказ, подписанный Берией, который предписывал амнистировать тех, кто был арестован до 1938 года, и по ком до сих пор не было вынесено решения. Речь идёт о людях, ждавших решения своей судьбы, как минимум, 14 лет! Это тоже можно считать своеобразной пыткой.

Заявления сталинистов

Понимание самой сути сталинских репрессий в настоящем имеет принципиальное значение уже хотя бы потому, что кое-кто до сих пор считает Сталина впечатляющим лидером, спасшим страну и мир от фашизма, без которого СССР был бы обречён. Многие стараются оправдать его действия, говоря о том, что таким способом он поднимал экономику, обеспечивал индустриализацию или защищал страну. Кроме того, некоторые стараются преуменьшить количество пострадавших. Вообще, точное количество жертв – это один из самых оспариваемых на сегодня моментов.

Однако на самом деле для оценки личности этого человека, а также всех, кто выполнял его преступные приказы, достаточно даже признаваемого минимума осуждённых и расстрелянных. Во время фашистского режима Муссолини в Италии всего было подвергнуто репрессиям 4,5 тысячи человек. Его политические враги либо высылались из страны, либо помещались в тюрьмы, где им давалась возможность писать книги. Безусловно, никто не говорит о том, что Муссолини от этого становится лучше. Фашизм невозможно оправдать.

Но какую оценку в то же время можно дать сталинизму? А с учётом репрессий, которые проводились по национальному признаку, у него, как минимум, есть один из признаков фашизма – расизм.

Характерные признаки репрессий

У сталинских репрессий можно выделить несколько характерных признаков, которые только подчёркивают то, чем они были. Это:

1. Массовость . Точные данные сильно зависят от оценок, от того, принимаются ли во внимание родственники или нет, вынужденные переселенцы или нет. В зависимости от способа подсчёта речь идёт от 5 до 40 миллионов.
2. Жестокость . Репрессивный механизм не щадил никого, людей подвергали жестокому, бесчеловечному обращению, морили голодом, пытали, убивали на их глазах родственников, угрожали близким, заставляли отказываться от членов семей.
3. Направленность на защиту власти партии и против интересов народа . Фактически, можно говорить о геноциде. Ни Сталина, ни других его приспешников совершенно не интересовало, как постоянно уменьшающее крестьянство должно обеспечивать всех хлебом, что на самом деле выгодно производственной сфере, как наука будет двигаться вперёд при аресте и расстреле видных деятелей. Это наглядно демонстрирует, что реальные интересы народа игнорировались.
4. Несправедливость . Пострадать могли люди просто за то, что у них в прошлом было имущество. Обеспеченные крестьяне и бедные, встававшие на их сторону, поддерживавшие, каким-то образом защищавшие. Лица «подозрительной» национальности. Родственники, вернувшиеся из-за границы. Иногда караться могли академики, видные научные деятели, которые связались со своими заграничными коллегами для публикации данных об изобретённых лекарствах после того, как получили на такие действия официальное разрешение властей.
5. Связь со Сталиным . То, насколько всё было завязано на этой фигуре, красноречиво видно хотя бы по прекращению ряда дел сразу после его смерти. Лаврентия Берию многие совершенно справедливо обвиняли в жестокости и неадекватном поведении, но даже он своими действиями признавал фальшивый характер многих дел, неоправданную жестокость, которую применяли сотрудники НКВД. И именно он запретил физические меры по отношению к заключённым. Опять же, как и в случае с Муссолини, здесь не идёт речь об оправдании. Просто – о подчёркивании.
6. Незаконность . Часть расстрелов производилась не только без суда, но и без участия судебных органов как таковых. Но даже когда суд был, речь шла исключительно о так называемом «упрощённом» механизме. Это означало, что рассмотрение осуществлялось без защиты, исключительно с заслушиванием стороны обвинения и обвиняемого. Практика пересмотра дел отсутствовала, решение суда было окончательным, часто приводилось в исполнение на следующий день. При этом наблюдались повсеместные нарушения даже законодательства самого СССР, действовавшего на тот момент.
7. Антигуманность . Репрессивный аппарат нарушал базовые права и свободы человека, провозглашённые в цивилизованном мире на тот момент уже несколько столетий как. Исследователи не видят разницы между обращением с заключёнными в застенках НКВД и тем, как вели себя по отношению к пленным фашисты.
8. Необоснованность . Несмотря на попытки сталинистов продемонстрировать наличие какой-то подоплёки, нет ни малейшего основания полагать, что что-то было направлено на какую-то благую цель или помогло её достичь. Действительно, силами заключённых ГУЛАГа было построено немало, но это был вынужденный труд сильно ослабевших из-за условия содержания и постоянной нехватки еды людей. Следовательно, ошибки на производстве, брак и в целом очень низкий уровень качества – всё это неизбежно возникало. Подобное положение также не могло не сказываться на темпах строительства. С учётом расходов, которые советское правительство понесло на создание ГУЛАГа, его содержания, а также на настолько масштабный аппарат в целом, было бы намного рациональнее просто оплатить тот же труд.

Оценка сталинских репрессий окончательно всё ещё не сделана. Однако вне всякого сомнения понятно, что это одна из худших страниц мировой истории.

Тема политических репрессий в СССР при Сталине является одной из самых обсуждаемых исторических тематик нашего времени. Для начала определим термин «политические репрессии». Вот что говорят словари.

Репрессии (лат. repressio - подавление, угнетение) - карательная мера, наказание, применяемые государственными органами, государством. Политические репрессии - это меры принуждения, применяемые исходя из политических мотивов, такие как лишения свободы, высылка, ссылка, лишение гражданства, привлечение к принудительному труду, лишения жизни и т.п.

Очевидно, что причиной возникновения политических репрессий является политическая борьба в государстве, вызывающая некие «политические мотивы» к карательным мерам. И чем ожесточеннее эта борьба ведется, тем больше размах репрессий. Таким образом, для объяснения причин и масштабов проводившейся репрессивной политики в СССР необходимо разобраться, какие политические силы действовали на данном историческом этапе. Какие цели они преследовали. И чего им удалось добиться. Только такой подход может привести нас к глубокому пониманию этого явления.

В отечественной исторической публицистике в отношении вопроса репрессий 30-х годов сложилось два направления, которые условно можно назвать «антисоветское» и «патриотическое». Антисоветская публицистика представляет это историческое явление в упрощенной черно-белой картине, приписывая бо льшую часть причинно-следственных связей личным качествам Сталина. Используется сугубо обывательский подход к истории, заключающийся в объяснении событий только действиями отдельных личностей.

Из патриотического лагеря видение процесса политических репрессий тоже страдает предвзятостью. Это положение, на мой взгляд, объективно и связано с тем, что просоветские историки изначально находились в меньшинстве и как бы в обороне. Им постоянно приходилось защищать и оправдывать, а не выдвигать свою версию событий. Поэтому их труды, как антитезис, содержат только знаки «+». Но благодаря их критике антисоветизма удалось как-то разобраться в проблемных местах советской истории, увидеть прямую ложь, уйти от мифов. Теперь, как мне кажется, пришло время восстанавливать объективную картину событий.

Доктор исторических наук Юрий Жуков

Касательно политических репрессий довоенного СССР (так называемый «большой террор»), одной из первых попыток воссоздать эту картину стала работа «Иной Сталин» доктора исторических наук Юрия Николаевича Жукова, вышедшая в 2003 году. О его выводах мне и хотелось бы рассказать в этой статье, а также высказать некоторые свои мысли по этому вопросу. Вот что сам Юрий Николаевич пишет о своей работе .

«Мифы о Сталине далеко не новы. Первый, апологетический, начал слагаться еще в тридцатых годах, приняв законченные очертания к началу пятидесятых. Второй, разоблачительный, - вслед за тем, после закрытого доклада Хрущева на XX съезде КПСС. Он фактически явился зеркальным отображением предыдущего, просто превратился из „белого“ в „черный“, отнюдь не изменив своей природы...
... Отнюдь не претендуя на законченность и потому бесспорность, отважусь только на одно: уйти от обеих предвзятых точек зрения, от обоих мифов; попытаться восстановить старое, некогда хорошо известное, а теперь старательно забытое, решительно незамечаемое, игнорируемое всеми.»

Ну что ж, весьма похвальное желание для историка (без кавычек).

«Я только ученик Ленина...» - И. Сталин

Для начала хотелось бы поговорить о Ленине и Сталине, как его преемнике. Как у либеральных, так и у патриотических историков часто встречается противопоставление Сталина Ленину. Причем, если первые противопоставляют портрет жестокого диктатора Сталина, как бы более демократичному Ленину (как-никак ввел НЭП и т. п.). То вторые, наоборот, выставляют Ленина радикалом-революционером в противовес государственнику Сталину, убравшему распоясавшуюся «ленинскую гвардию» с политической сцены.

На самом деле, мне кажется, такие противопоставления неверными, разрывающими логику становления Советского государства на два противостоящих друг другу этапа. Более правильным было бы говорить о Сталине, как о продолжателе начатого Лениным (тем более Сталин всегда об этом говорил, и отнюдь не из скромности). И пытаться найти в них общие черты.

Вот что, например, говорит об этом историк Юрий Емельянов :

"Прежде всего, Сталин постоянно руководствовался ленинским принципом творческого освоения марксистской теории, отвергая "догматический марксизм" . Постоянно внося коррективы в повседневную реализацию политики, чтобы она отвечала реальной обстановке, Сталин в то же время следовал главным ленинским ориентирам. Выдвигая задачу построения социалистического общества в одной отдельно взятой стране, Сталин последовательно продолжал деятельность Ленина, которая привела к победе первой в мире социалистической революции в России. Сталинские пятилетние планы логично вытекали из ленинского плана ГОЭЛРО. Сталинская программа коллективизации и модернизации деревни отвечала задачам по механизации сельского хозяйства, поставленных Лениным.«

С ним согласен и Юрий Жуков ( , стр. 5): «Для понимания воззрений Сталина важен его подход к решению всех без исключения проблем - „конкретно-исторические условия“. Именно они, а не чье-либо авторитетное высказывание, официальные догмы и теории стали для Сталина основными. Они, а не что-либо иное, объясняют его приверженность политике такого же, как и он сам, прагматика Ленина, объясняют его собственные колебания и переломы, готовность под воздействием реальных условий, ничуть не смущаясь, отказаться от ранее высказанных предложений и настаивать на иных, подчас диаметрально противоположных.»

Есть веские основания утверждать, что сталинская политика являлась продолжением ленинской. Возможно, окажись Ленин на месте Сталина, в тех же «конкретно-исторических условиях» он действовал сходным образом. Кроме этого стоит отметить феноменальную работоспособность этих людей, и постоянное стремление к развитию и самообучению.

Борьба за ленинское наследство

Еще при жизни Ленина, но когда он был уже тяжело болен, развернулась борьба за лидерство в партии между группой Троцкого и «левыми» (Зиновьев, Каменев), а также «правыми» (Бухарин, Рыков) и «центристской группой» Сталина. Не будем особо вдаваться в перипетии этой борьбы, но отметим следующее. В бурном процессе партийных дискуссий выделилась и получила поддержку партии именно сталинская группа, изначально занимавшая гораздо худшие «стартовые позиции». Антисоветски настроенные историки говорят, что этому способствовали особая хитрость и коварство Сталина. Он, дескать, умело лавировал среди противников, сталкивал их друг с другом, использовал их идеи и так далее.

Не будем отрицать умение Сталина вести политическую игру, но факт остается фактом: партия большевиков поддержала именно его. И способствовала этому, во-первых, позиция Сталина, пытавшегося не смотря на все разногласия, не допустить раскола партии в это непростое время. А, во-вторых, нацеленность и способность сталинской группы к практической государственной деятельности, жажда к которой, видимо, очень сильно ощущалась среди победивших в гражданской войне большевиков.

Сталин и его соратники, в отличие от своих оппонентов, объективно оценив сложившуюся ситуацию в мире, поняли невозможность мировой революции на данном историческом этапе и, исходя из этого, стали закреплять достигнутые успехи в России, а не «экспортировать» их вовне. Из доклада Сталина XVII съезду:"Мы ориентировались в прошлом и ориентируемся в настоящем на СССР и только на СССР« .

Нельзя достаточно точно сказать с какой даты началось полноценное доминирование сталинской группы в руководстве страны. Видимо, это период 1928 - 1929 годов, когда можно сказать, что эта политическая сила стала проводить самостоятельную политику. На данном этапе репрессии против партийной оппозиции носили довольно мягкий характер. Обычно для лидеров оппозиции поражение заканчивалось снятием с руководящих постов, высылкой из Москвы или из страны, исключением из партии.

Масштабы репрессий

Теперь настало время поговорить о цифрах. Каковы же были масштабы политических репрессий в Советском государстве? По дискуссиям с антисоветчиками (см. «Суд истории» или «Исторический процесс») именно такой вопрос вызывает болезненную реакцию с их стороны и обвинения в «оправдывании, негуманности» и т.п. Но разговор о цифрах на самом деле имеет значение, так как количество зачастую многое говорит о характере репрессий. На данный момент наиболее широкую известность получили исследования д.и.н. В. Н. Земскова .

Таблица 1. Сравнительная статистика осужденных в 1921–1952 гг.
по политическим мотивам (по данным I спецотдела МВД СССР и КГБ СССР)

В таблице 1 приведены данные Земскова, полученные из двух источников: статистической отчетности ОГПУ-НКВД-МВД-МГБ и данных I спецотдела бывшего МВД СССР.

В. Н. Земсков:

«В начале 1989 г. по решению Президиума Академии наук СССР была создана комиссия Отделения истории АН СССР во главе с членом-корреспондентом Академии наук Ю.А. Поляковым по определению потерь населения. Будучи в составе этой комиссии, мы в числе первых историков получили доступ к ранее не выдававшейся исследователям статистической отчетности ОГПУ-НКВД-МВД-МГБ...

...Подавляющее их большинство было осуждено по знаменитой 58-й статье. В статистических выкладках указанных двух ведомств присутствует довольно существенное расхождение, которое, по нашему мнению, объясняется отнюдь не неполнотой сведений бывшего КГБ СССР, а тем, что сотрудники I спецотдела МВД СССР более широко трактовали понятие «политические преступники» и в составленной ими статистике присутствовала значительная «уголовная примесь».

Следует отметить, что пока среди историков нет единства в оценке процесса раскулачивания. Относить ли раскулаченных к политически репрессированным? В таблицу 1 вошли только раскулаченные по 1-ой категории, то есть это те, которые были арестованы и осуждены. Высланные на спецпоселение (2-ая категория) и просто раскулаченные, но не высланные (3-я категория) в таблицу не попали.

Теперь давайте по этим данным выявим некоторые особые периоды. Это 1921 год, 35 тыс. осужденных из них 6 тыс. к высшей мере - завершение гражданской войны. 1929 - 1930 гг. - проведение коллективизации. 1941 - 1942 гг. - начало войны, возрастание числа расстрелянных до 23 - 26 тыс. связано с ликвидацией «особо опасных элементов» в тюрьмах, попадавших под оккупацию. И особое место занимают 1937 - 1938 годы (так называемый «большой террор»), именно в этот период происходит резкий всплеск политических репрессий, особенно приговоренных к ВМН 682 тыс. (или свыше 82% за весь период). Что же произошло в это период? Если с другими годами все более менее ясно, то 1937 год выглядит воистину очень ужасающе. Как раз объяснению этого феномена и посвящена работа Юрия Жукова.

Такая картина вырисовывается по архивным данным. И по поводу этих цифр идут яростные споры. Очень уж они не совпадают с озвучиваемыми нашими либералами десятками миллионов жертв.

Конечно же, нельзя сказать, что масштаб репрессий был очень низким, отталкиваясь только от того, что реальное число репрессированных оказалось на порядок меньше чисел либералов. Репрессии были значительными в обозначенные особые годы, когда совершались масштабные для всей страны события, по сравнению с уровнем «спокойных» годов. Но в то же время мы должны понимать, что репрессированный по политическим мотивам не значит автоматически невиновный. Были осужденные за серьезные преступления против государства (разбой, террор, шпионаж и др.).

Курс Сталина

Теперь после разговора о цифрах перейдем к описанию исторических процессов. Но при этом хочу сделать одно отступление. Тема статьи - весьма тягостна и мрачна: политические интриги и репрессии мало кого вдохновляют. Однако, мы должны понимать, что жизнь советского народа в эти годы была наполнена отнюдь не этим. В 20-е - 30-е годы в Советской России происходили поистине глобальные изменения, в которых народ принимал непосредственное участие. Страна развивалась невероятными темпами. Рывок был не только индустриальным: народное образование, здравоохранение, культура и труд подымались на качественно новый уровень, и граждане СССР видели это своими глазами. «Русское чудо» сталинских пятилеток советские люди справедливо воспринимали как плод собственных усилий.

В чем же заключалась политика нового руководства страны? В первую очередь - усиление СССР. Выражалось это в проведении ускоренных коллективизации и индустриализации. В поднятии экономики страны на совершенно новый уровень. Создании современной армии на основе новой военной промышленности. На эти цели были брошены все ресурсы страны. Источником служили сельхозпродукция, минеральное сырье, лес, и даже культурные и церковные ценности. Сталин здесь был самым жестким проводником такой политики. И, как показала история, совсем не зря...

В международной политике новый курс заключался в сворачивании деятельности по «экспорту мировой революции», нормализации отношений с капиталистическими странами, поиску союзников перед войной. В первую очередь это было связано с нарастанием напряженности на международной арене и с ожиданием новой войны. СССР по «предложению» ряда стран вступает в Лигу наций. Эти шаги на первый взгляд идут вразрез с догматами марксизма-ленинизма.

Когда-то Ленин говорил о Лиге наций:

«Ничем не прикрытый инструмент империалистических англо-французских вожделений... Лига наций - опасный инструмент, направленный своим острием против страны диктатуры пролетариата» .

Тогда как Сталин в одном из интервью:

«Несмотря на уход Германии и Японии из Лиги наций - или, может быть, именно поэтому - Лига может стать некоторым тормозом для того, чтобы задержать возникновение военных действий или помешать им. Если это так, если Лига сможет оказаться неким бугорком на пути к тому, чтобы хотя бы несколько затруднить дело войны и облегчить в некоторой степени дело мира, то тогда мы не против Лиги. Да, если таков будет ход исторических событий, то не исключено, что мы поддержим Лигу, наций, несмотря на ее колоссальные недостатки» .

Также в международной политике происходит корректировка деятельности Коминтерна, организации призванной проводить мировую пролетарскую революцию. Сталин при помощи Г. Димитрова, вернувшегося из нацистских застенков, призывает компартии стран Европы вступать в «Народные фронты» с социал-демократами, что опять же может быть растолковано, как «оппортунизм». Из речи Димитрова на VII всемирном конгрессе Коммунистического интернационала:

«Пусть коммунисты признают демократию, выступят на ее защиту, тогда мы готовы на единый фронт. Мы сторонники советской демократии, демократии трудящихся, самой последовательной в мире демократии. Но мы защищаем и будем защищать в капиталистических странах каждую пядь буржуазных демократических свобод, на которые покушаются фашизм и буржуазная реакция, потому что это диктуется интересами классовой борьбы пролетариата»!

При этом сталинская группа (во внешней политике это Молотов, Литвинов) шла на создание Восточного пакта в составе СССР, Франции, Чехословакии, Англии, подозрительно похожему по составу на прежнюю Антанту.

Такой новый курс во внешней политике не мог не вызвать протестных настроений в некоторых партийных кругах, но он был объективно нужен Советскому союзу.

Внутри страны также происходила нормализация общественной жизни. Вернулись новогодние праздники с ёлкой и карнавалом, свернулась деятельность коммун, в армии ввели офицерские звания (о ужас!), и многое другое. Вот одна иллюстрация, которая, как мне кажется, передает атмосферу того времени. Из решения Политбюро:

[в интернете] .

ihistorian. Сталинская демократия 1937 г. [в интернете] .

Александр Сабов. «Жупел Сталина». Беседа с историком Ю. Жуковым. [в интернете] .

Решение Политбюро ЦК ВКП(б) и оперативный приказ наркома внутренних дел об антисоветских элементах. [в интернете] .

Прудникова, Е. А. Хрущев. Творцы террора. 2007.

Прудникова, Е. А. -. Берия. : Олма Медиа Групп, 2010.

Ф. И. Чуев. Каганович. Шепилов. Москва: ОЛМА-ПРЕС, 2001.

Гровер Ферр. Антисталинская подлость. Москва: «Алгоритм», 2007.

Оценки количества жертв сталинских репрессий кардинально разнятся. Одни называют цифры в десятки миллионов человек, другие ограничиваются сотнями тысяч. Кто же из них ближе к истине?

Кто виновен?

Сегодня наше общество практически поровну поделилось на сталинистов и антисталинистов. Первые обращают внимание на положительные преобразования, произошедшие в стране в сталинскую эпоху, вторые призывают не забывать об огромных количествах жертв репрессий сталинского режима.
Впрочем, практически все сталинисты признают факт репрессий, однако отмечают их ограниченный характер и даже оправдывают политической необходимостью. Более того, репрессии они зачастую не связывают с именем Сталина.
Историк Николай Копесов пишет, что в большинстве следственных дел на репрессированных в 1937--1938 годы не было резолюций Сталина – всюду были приговоры Ягоды, Ежова и Берии. По мнению сталинистов это является доказательством того, что главы карательных органов занимались самоуправством и в подтверждение приводят цитату Ежова: «Кого хотим -- казним, кого хотим – милуем».
Для той части российской общественности, которая именно в Сталине видит идеолога репрессий, это всего лишь частности, подтверждающие правило. Ягода, Ежов и многие другие вершители людских судеб сами оказались жертвами террора. Кто как не Сталин стоял за всем этим? – задают они риторический вопрос.
Доктор исторических наук, главный специалист Госархива РФ Олег Хлевнюк отмечает, что несмотря на то, что подписи Сталина не было во многих расстрельных списках, именно он санкционировал почти все массовые политические репрессии.

Кто пострадал?

Еще более весомое значение в полемике вокруг сталинских репрессий приобрел вопрос о жертвах. Кто и в каком качестве пострадал в период сталинизма? Многие исследователи отмечают, что само понятие «пострадавшие от репрессий» достаточно размыто. Историография так и не выработала по этому поводу четких определений.
Безусловно, осужденные, заключенные в тюрьмы и лагеря, расстрелянные, депортированные, лишенные имущества должны быть причислены к пострадавшим от действий властей. Но как быть, к примеру, с теми, кто был подвергнут «допросам с пристрастием», а затем выпущен на свободу? Следует ли разделять уголовных и политических заключенных? К какой категории причислить «несунов», уличенных в мелких единичных кражах и приравненных к государственным преступникам?
Отдельного внимания заслуживают депортированные. К какой категории их отнести – репрессированных или административно высланных? Еще сложнее определиться с теми, кто, не дожидаясь раскулачивания или депортации бежал. Их иногда ловили, но кому-то посчастливилось начать новую жизнь.

Такие разные цифры

Неопределенности в вопросе ответственного за репрессии, в выявлении категорий пострадавших лиц и периода за который должен вестись подсчет жертв репрессий приводят к абсолютно разным цифрам. Самые впечатляющие цифры называл экономист Иван Курганов (на эти данные ссылался Солженицын в романе Архипелаг ГУЛАГ), который подсчитал, что с 1917 по 1959 годы жертвами внутренней войны советского режима против своего народа стали 110 миллионов человек.
В это число Курганов включает жертвы голода, коллективизации, крестьянской ссылки, лагерей, расстрелов, гражданской войны, а также «пренебрежительного и неряшливого ведения Второй мировой войны».
Даже если такие подсчеты верны, можно ли считать эти цифры отражением сталинских репрессий? Экономист, по сути, сам и отвечает на это вопрос, употребляя выражение «жертвы внутренней войны советского режима». Стоит обратить внимание, что Курганов подсчитал только погибших. Трудно представить какая цифра могла появиться, если бы экономист учел всех пострадавших от советской власти в указанный период.
Цифры, приводимые главой правозащитного общества «Мемориал» Арсением Рогинским более реалистичны. Он пишет: «В масштабах всего Советского Союза жертвами политических репрессий считаются 12,5 миллиона человек», но при этом добавляет, что в широком смысле репрессированными можно считать до 30 миллионов человек.
Лидеры движения «Яблоко» Елена Кривень и Олег Наумов подсчитали все категории жертв сталинского режима, в том числе, погибших в лагерях от болезней и тяжелых условий труда, лишенцев, жертв голода, пострадавших от неоправданно жестоких указов и получивших чрезмерно суровое наказание за мелкие правонарушения в силу репрессивного характера законодательства. Итоговая цифра – 39 миллионов.
Исследователь Иван Гладилин замечает по этому поводу, что, если подсчет жертв репрессий ведется с 1921 года, это значит, что за существенную часть преступлений несет ответственность уж никак не Сталин, а «ленинская гвардия», которая сразу же после Октябрьской революции развернула террор против белогвардейцев, священнослужителей и кулаков.

Как считать?

Оценки числа жертв репрессий сильно разнятся в зависимости от методики подсчета. Если учитывать осужденных только по политическим статьям, то согласно данным областных управлений КГБ СССР, приведенным в 1988 году, советскими органами (ВЧК, ГПУ, ОГПУ, НКВД, НКГБ, МГБ) были арестованы 4 308 487 человек, из них 835 194 были расстреляны.
Сотрудники общества «Мемориал» при подсчете жертв политических процессов близки к этим цифрам, хотя их данные все равно заметно выше – 4,5-4,8 млн. осуждено, из них 1,1 млн. расстреляно. Если в качестве жертв сталинского режима рассматривать всех, кто прошел через систему ГУЛАГа, то эта цифра, по разным подсчетам, будет колебаться от 15 до 18 млн. человек.
Очень часто сталинские репрессии связывают исключительно с понятием «Большого террора», пик которого пришелся на 1937-1938 годы. По данным комиссии под руководством академика Петра Поспелова по установлению причин массовых репрессий были озвучены следующие цифры: по обвинению в антисоветской деятельности арестовано 1 548 366 человек, из них приговорено к высшей мере наказания 681 692 тысячи.
Один из наиболее авторитетных специалистов по демографическим аспектам политических репрессий в СССР историк Виктор Земсков называет меньшее число осужденных в годы «Большого террора» – 1 344 923 человека, хотя с цифрой расстрелянных его данные совпадают.
Если в число подвергнувшихся репрессиям в сталинское время включать раскулаченных, то цифра вырастет, по крайней мере, на 4 млн. человек. Такое число раскулаченных приводит тот же Земсков. С этим согласны и в партии «Яблоко», отмечая, что около 600 тыс. из них погибло в ссылке.
Жертвами сталинских репрессий оказались и представители некоторых народов, подвергнувшихся насильственной депортации – немцы, поляки, финны, карачаевцы, калмыки, армяне, чеченцы, ингуши, балкарцы, крымские татары. Многие историки сходятся во мнении, что общее число депортированных составляет порядка 6 млн. человек, при этом около 1,2 млн. человек не дожило до конца пути.

Доверять или нет?

Приведенные выше цифры большей частью основаны на сводках ОГПУ, НКВД, МГБ. Однако далеко не все документы карательных ведомств сохранились, многие из них были целенаправленно уничтожены, многие до сих пор лежат в закрытом доступе.
Следует признать, что историки очень зависимы от статистики, собранной различными спецорганами. Но сложность в том, что даже доступная информация отражает только официально репрессированных, а поэтому по определению не может быть полной. Более того, проверить её по первоисточникам удается только в редчайших случаях.
Острый дефицит достоверной и полной информации зачастую провоцировал как сталинистов, так и их оппонентов называть кардинально разнящиеся друг от друга цифры в пользу своей позиции. «Если «правые» преувеличивали масштаб репрессий, то «левые», отчасти из сомнительного молодечества, найдя в архивах гораздо более скромные цифры, спешили придать их гласности и не всегда задавали себе вопрос, всё ли отразилось – и могло отразиться - в архивах», – отмечает историк Николай Копосов.
Можно констатировать, что оценки масштаба сталинских репрессий на основании доступных нам источников могут быть очень приблизительными. Хорошим подспорьем для современных исследователей стали бы документы, хранящиеся в федеральных архивах, однако многие из них были подвергнуты повторному засекречиванию. Страна с такой историей будет ревностно оберегать тайны своего прошлого.