Ополчение. Офицерский состав частей государственного ополчения в годы первой мировой войны

Государственное ополчение формально состояло из всего мужского населения, способного носить оружие, но не числящегося в войсках. Вплоть до изменения закона в 1911 г. оно могло созываться лишь «в чрезвычайных обстоятельствах военного времени». В 1911 г. «чрезвычайность» была снята, и государственное ополчение должно было собираться просто «в военное время». Новое «Положение об устройстве Государственного ополчения» было объявлено уже после начала войны - 23 июля 1914 г. - и после начала призыва ратников ополчения. Вследствие этого целый ряд нововведений не успел сказаться при формировании большинства ополченских дружин, а вступал в действие уже в ходе войны.

Столь масштабного формирования ополченских частей ранее Россия не знала: 658 дружин, 139 отдельных рот и 4 отдельные команды были сформированы только в 1914 г., в части государственного ополчения было призвано до 10 500 . Особое положение, в котором существовало ополчение в мирное время (т. е. фактически не существовало), стойкая психологическая ассоциация зачисления в ополчение как минование службы «под знаменами» с началом войны стала «выходить боком»: ратники (особенно 2-го разряда), порой просто не соотносили свой призыв с военной службой, неразрывно связанной со строгим соблюдением приказов и уставных требований. «Какие же мы солдаты, мы - ратники» - встречается в разбирательстве одного из дел о самовольной отлучке в Петроград для встречи Рождества 1916 г. Именно так мотивировал своего соучастника инициатор поездки к родным с театра военных действий в ответ на вопрос: смогут ли их счесть дезертирами. Об отпуске или прошении по начальству речь, естественно, не шла.

Сходное отношение к ополченцам было и в рядах войск. «Крестики», - как прозвали ополченцев за ополченские кресты, носившиеся на тулье фуражки над кокардой, - не воспринимались как солдаты: «Какие вы кубинцы?! Вы хуже всяких крестиков!», - бросил «в сердцах» нижним чинам 155-го пехотного Кубинского раздосадованный торговец.

Сравнение с ополченцами тут явно использовано, чтобы «задеть» оппонентов. В вопросе комплектования офицерскими чинами при формировании ополченских частей беспорядок был предусмотрен уже в законе. Ополченские части должны были нести службу в тылу, для которой особых боевых качеств не требовалось, и потому было сочтено возможным, чтобы к назначению на офицерские должности в частях ополчения допускались: а) на старшие командные (от начальников дивизий до командиров рот (сотен, батарей)) и штабные должности - «обязанные службою в ополчении лица офицерского звания, состоящие или состоявшие в военном чине, соответствующем должности, или одним чином выше, или же одним или несколькими чинами ниже соответствующей должности»; б) на младшие обер-офицерские должности - бывшие подпоручики и прапорщики, а также имеющие образование не ниже 2-го разряда и состоявшие на государственной службе или на службе по дворянским или общественным выборам.

Причем для последних была даже необязательна служба в войсках: достигнуть необходимого унтер-офицерского звания они могли «по прослужении в ополчении не менее двух месяцев»4 . За столь сжатый срок на действительной службе (1-2 месяца) призванный не успевал даже пройти путь от молодого солдата до рядового. Серьезного обучения в дружинах, формируемых из лиц, в большинстве своем не проходивших действительной службы, организовать было тоже невозможно: штатная численность офицерского состава, предусмотренная законом (но редко достигаемая в реальности) - 2 штаб-офицера и 12 обер- на батальон 4-ротного состава, каковым, по сути, и была ополченская дружина.

Характеризуя офицерский состав ополченских частей, прежде всего стоит остановиться на его возрасте. По закону срок пребывания основной массы в запасе (и соответственно, в случае мобилизации, предназначавшихся на пополнение армейских частей) составлял для обер- - 40 лет, для штаб- - 50. После этого возраста отставные офицеры, «способные по состоянию здоровья к строевой службе», перечислялись в ополчение, обер-офицеры - до 50 лет, штаб-офицеры и генералы - до 55 лет. По новому «Положению об устройстве Государственного ополчения» 1914 г. эти сроки были увеличены: для обер- - до 55, штаб- - до 60 и генералов - до 65 лет.

Таким образом, из сколь-нибудь профессионально подготовленных ополчение должно было довольствоваться 40-летними и принимаемыми на службу из отставки, т. е. лицами еще более старшего возраста или же покинувшими службу не по своей воле (это «добавит колорита» ополченским частям во время войны). Для добровольного состояния на учете в ополчении возрастные ограничения не действовали вообще, хотя ожидать даже элементарного знакомства с действующими уставами 60-летних обер- не приходилось.

Результатом формирования значительного числа ополченских частей, с одной стороны, и отсутствия в империи должного числа запаса, с другой, стало почти полное отсутствие в ополченских частях, даже несмотря на некомплект, «нормальных» . Закон предусматривал для назначаемых на офицерские должности в ополчение зачисление на службу: а) для лиц, имеющих соответствующий или больший должности чин - действительными чинами, которыми они могли бы быть приняты в войска; б) для имеющих низший чин - «чинами, соответствующими должности, зауряд, т. е. сохраняя этот чин, пока будут состоять в должности». Чины «зауряд» и составили едва ли не большинство ополченских командиров.

Особенно ярко это проявилось в дружинах, поступивших на формирование полков третьей очереди в 1915 г., когда прапорщики (и не только) - зауряд5 начали возвращаться в свое «первобытное состояние». И это несмотря на то, что уже в сентябре 1914 г. последовало разъяснение начальника мобилизационного отдела Главного управления генерального штаба начальникам (ГУГШ) штабов военных округов о том, что новое «Положение об устройстве государственного ополчения» отменяет категорию прапорщиков-зауряд, с тем, чтобы допускаемые к занятию младших офицерских должностей ратники ополчения оставались в прежнем звании. Правда, в апреле 1915 г. уже новому начальнику мобилизационного отдела ГУГШ пришлось разъяснять ровно то же самое, но уже дежурным генералам фронтовых штабов, и с оговоркой, что ратников, переименованных в заурядчины, «надлежит оставлять в сем звании, пока они будут занимать должности младших » .

В немалой степени «беспорядок» с назначениями случился от того, что «Положение» 1914 г. прописало строгую привязку ополченских должностей к чинам, при этом соотнеся с чинами и должностями в постоянных войсках и дав начальникам бригад государственного ополчения право «утверждения в младших офицерских должностях лиц, не имеющих офицерских чинов»7 . В ноябре 1914 г. военный министр решил упорядочить назначения на старшие должности в уже сформированных ополченских частях. В частности, командиры дружин, батарей, сотен, рабочих рот и саперных полурот и начальники штабов ополченских бригад должны были утверждаться Высочайшим приказом, а данные о них должны были поступить в ГУГШ.

Как оказалось, мера была не лишней, ибо начальство на местах или не имело возможности ознакомиться, или просто не спешило с выполнением требований из Петрограда. Яркий пример тому дает возникшая, возможно по чистой случайности, весной 1915 г. переписка между мобилизационным отделом ГУГШ и управлениями штаба Северо-Западного фронта. В сведениях, представленных в ГУГШ для составления Высочайшего приказа, в качестве начальника штаба 100-й ополченской бригады был показан подполковник Алексеев, но в рапорте о вступлении в должность он подписался «подполковник-зауряд». И.д. начальника мобилизационного отдела ГУГШ генерал-лейтенант П.И. Аверьянов попросил 26 апреля 1915 г. дежурного генерала штаба Главнокомандующего армиями Северо-Западного фронта «выяснить… сведения о чине офицера Алексеева» .

Запрос из Петрограда шел с пометкой «Спешное», но ответ от инспектора ополченских частей фронта, которому «по принадлежности» был переправлен запрос, был отправлен только 14 мая 1915 г. и по своему содержанию, наверное, превзошел все петроградские ожидания: «На должность начальника штаба 100 бригады государственного ополчения 4 марта с.г. допущен зауряд подполковник Алексеев, имеющий действительный чин прапорщика» . Ответное сообщение было весьма корректно: «На должность начальника штаба бригады государственного ополчения не могут быть назначаемы офицеры в чине ниже капитана. В виду сего, утверждение в должности начальника штаба 100-й бригады государственного ополчения прапорщика Алексеева Высочайшим приказом не представляется возможным».

После такого примера ясна все эфемерность «пожелания» Положения об устройстве Государственного ополчения «на должности начальников штабов бригад назначаются, по возможности, числящиеся в ополчении офицеры Генерального Штаба или окончившие курс в одной из военных академий»11. Вопреки расчетам мирного времени, многие ополченские дружины довольно быстро оказались на театре военных действий, а то и в боевой линии. Недостаточное количество и низкое качество офицерского состава стали проявляться все ярче. Начальник Ковенской ополченской бригады рапортовал 16 января 1915 г. коменданту крепости: «Уже неоднократно от вверенной мне бригады командировались ратники на пополнение рядов действующих на позициях частей. Ваше Высокопревосходительство поставили непременным условием спешно обучить и подготовить ополченцев, применительно к современным требованиям службы, дабы они явились вполне сознательными и обученными бойцами.

Выполнение этого требования сопряжено с большими затруднениями, так как в бригаде громадный некомплект с одной стороны, с другой же - имеющийся состав , призванных и принятых из отставки) не вполне удовлетворяет (за исключением нескольких человек) современным требованиям офицерской службы, предъявляемым к строевому офицеру, ибо эти офицеры покинули военную службу десятки лет тому назад и, конечно, совершенно отстали от строя и мало, если не совсем, знакомы с нынешними требованиями его. Кроме того, в составе бригады есть много , никогда не служивших в пехоте (артиллеристы, кавалеристы, моряки и служившие в местных инженерных войсках). Все это до некоторой степени лишает меня возможности более успешно подготовлять ополченцев, вполне удовлетворяющих условиям современного боя». Столкнувшись как с количественной нехваткой в ополченских частях, так и с их недостаточной профессиональной подготовкой, военное ведомство открыло ратникам ополчения в начале 1915 г. доступ в военные училища и школы подготовки прапорщиков пехоты. Успешность подготовки в 3-4 месяца полноценного офицера из столь сырого материала была сомнительна.

Учитывая же, что основную массу вакансий занимали представители постоянных войск, также испытывавших острейший некомплект офицерского состава, то решительно изменить ситуацию в ополченских частях эта мера не могла. К тому же значительная часть свежеиспеченных , произведенных в прапорщики армейской пехоты (или запаса армейской пехоты), в ополченские части не возвращалась. Приходилось искать «альтернативный вариант». Мотивируя необходимость создания школы для подготовки прапорщиков ополчения, инспектор частей государственного ополчения Юго-Западного фронта писал Главнокомандующему: «Некомплект в строевых ополченских частях фронта на должностях ротных командиров и младших превышает 700 человек.

Нет оснований надеяться на уменьшение этой цифры путем призыва еще не призванных из отставки , так как, во-первых, число это совершенно ничтожно и никакого влияния на уменьшение некомплекта иметь не может, а во-вторых, офицеры эти - преимущественно престарелые штаб-офицеры, добровольно числящиеся на учете, часто годные только на нестроевые должности. Между тем, по общему характеру личного состава ополчения (сравнительно высокий средний возраст, большой процент больных) некомплект будет продолжать возрастать»14. В немалой степени возраст и здоровье начинали подводить в самые ответственные моменты - при попадании в боевую линию. Начальник 84-й ополченской бригады генерал-майор Семенов рапортовал инспектору частей ополчения Юго-Западного фронта 26 апреля 1915 г., что «с выступлением трех дружин на передовые позиции, некоторые из стали официально заявлять о тех своих болезнях, которые позволяли им нести службу в тылу армии и которые совершенно лишают их возможности нести службу боевую».

Пожилые командиры дружин и рот просто не могли готовить своих младших знакомыми «с современными требованиями строевого образования», из призванных же из отставки прапорщиков ополчения, «возраст которых обычно не ниже 40 лет и доходит до 48-49 лет», инструктора и помощники тоже были слабые16. С сожалением можно также отметить тот факт, что некоторые отставные офицеры добровольно поступали на службу в ополчение исключительно с целью извлечь материальную выгоду. Расчет строился на том, чтобы, получив от казны положенное денежное довольствие, легко, вследствие своего расстроенного здоровья, быть забракованными и уволенными от службы. В октябре 1914 г. ГУГШ просил МВД указать губернским по воинской повинности присутствиям, дабы на добровольный учет в ополчение принимались только лица, способные по состоянию здоровья к несению ополченской службы.

Первым крупным ополченским соединением на театре военных действий стал XXXII-й армейский корпус, сформированный в составе 9-й армии Юго-Западного фронта в начале весны 1915 г. Сначала в его состав входили бригады государственного ополчения, которые 17 июня были переформированы в полки и дивизии (1-я и 2-я) государственного ополчения, а с 1 июля - в 101-ю и 102-ю пехотные дивизии, - первые дивизии 3-й очереди (401-408-й пехотные полки, соответственно). Также для вхождения в корпус была намечена формируемая 103-я пехотная дивизия. Все лето командир корпуса генерал-лейтенант И.И. Федотов, при поддержке командующего 9-й армией генерала-от-инфантерии П.А. Лечицкого, бился с вопросом укомплектования частей своего корпуса, которое должно было поступать через инспектора ополченских частей Юго-Западного фронта. Кавалер Георгиевского оружия, командовавший в начале кампании 11-й пехотной дивизией, И.И. Федотов прекрасно ознакомился с командирами ополченских частей и раз за разом был вынужден повторять начальству: «Больное место ополченских частей - полная отсталость и незнакомство офицерского состава и начальствующих лиц с современными требованиями не только тактики, но и уставов. Почему мною признается безусловно необходимым ныне иметь в каждом полку, по крайней мере, командира полка действительной службы».

Практика доказала справедливость этих слов и в полки 3-й очереди при их формировании стали прибывать недавние батальонные командиры первоочередных частей, фактически в одиночку начинавшие приводить доставшееся им наследство в «божеский вид». Возможно, после переформирования ополченских дивизий в пехотные отношения генерал-лейтенанта И.И. Федотова с ополченским начальством окончательно разладились, и тогда удар на себя принял начальник штаба XXXII-го корпуса генерал-майор Л.Л. Байков, также Георгиевский кавалер. Именно его «ответная» телеграмма, отправленная 16 июля 1915 г. одновременно инспектору ополчения Юго-Западного фронта генерал-лейтенанту Н.С. Глинскому (кстати, тоже кавалеру Георгиевского оружия), из чьего подчинения окончательно выходили части XXXII-го корпуса, и (в копии) дежурному генералу 9-й армии полковнику И.К. Лисенко дает, пожалуй, самое яркое представление о том, какие офицеры могли оказаться в составе боевых частей: «Сегодня для пополнения корпуса прибыл штабс-капитан 525 дружины Клоченко, имеющий от роду 67 лет, страдающий [от] экземы (так в тексте, возможно, эмфиземы? - А.М.) легких, имеющий слабое сердце, старческий маразм и всего лишь пять гнилых зубов нижней челюсти. Такой офицер признан корпусной санитарной комиссией к службе в строю негодным и отправляется обратно в ваше распоряжение.

Командир корпуса убедительно просит командировать лишь здоровых , а если таковых нет, то вовсе не посылать на пополнение , имея в виду, что согласно распоряжения фронта 32 корпус должен пополняться на общих с другими армейскими корпусами основаниях»19. В некоторое оправдание генерал-лейтенант Глинского можно привести лишь то, что некомплект в ополченских частях фронта был и вправду огромен: к 1 июня 1915 г. в наличии было 1282 офицера, некомплект составлял 832 человека, ожидавшийся выпуск из школы прапорщиков ополчения мог дать только 400 человек. С другой стороны, в XXXII-м корпусе на 12 июля 1915 г. недоставало 238 21, на фоне чего присылка подобного «укомплектования» вполне могла быть воспринята командованием корпуса как издевка. О качествах недавних «крестиков», волею начальства превратившихся в солдат, можно судить по письмам супруге полковника В.И. Николаева, коренного офицера 6-го стрелкового полка, получившего в командование один из полков 101-й пехотной дивизии (сам полковник думал, что ему предлагают полк 2-й очереди).

24 сентября 1915 г.: «Вот, наконец, я прибыл и вступил в командование своего милого 401-го Карачевского полка! Ну и импровизация! Сегодня был маленький бой, и полная неудача - побежали! Милостив Бог, что на сей раз мой полк был резервом и участвовали три лишь роты, которые не сделали ничего хорошего, но не сделали и плохого… А офицерство! Гордость полка и сливки - разного сорта прапорщики: училищные, школьные, так… разные, просто без специального и общего образования. Старшие офицеры - по разным причинам отставные: большею частью по болезням. Но - шутки в стороны: это сплошной ужас! Но возьму себя в руки, все свое приложу хладнокровие, всю силу умения! Одним словом, вооружусь терпением и поработаю! А потом, если не выдержу, уйду хоть на батальон». Желаемый для кадрового офицера момент - получение под свою команду отдельной части - едва не омрачился при виде новых подчиненных. Вдвойне тяжело это было для мягкого по натуре человека: «По натуре я не цукач и терпеть этого не могу; здесь же такая распу

щенность, расхлябанность, что иной раз очень жалею, что не умею цукать»23. За два месяца многое удалось сделать и командиру полка, понемногу ушло и «ополченское наследство». Тон письма от 1 декабря 1915 г. совершенно иной: «Завелось в полку новое офицерство, действительной службы, боевые, славные и веселые. Лицо полка меняется, даже прапорщиков четверых прислали из военного училища. Я ежедневно собираю всех, кто в резерве, веду с ними занятия, знакомлюсь сам с ними…»24 Усилия полковника В.И. Николаева не пропали даром: командуя своими карачевцами, он заслужил орден Св. Георгия 4-й ст. за бой 24 мая 1916 г., в начале наступления Юго-Западного фронта. Ставшая ясной к весне 1915 г. практически полная небоеспособность ополченских частей, вызванная во многом громадным некомплектом офицерского состава, с одной стороны, и серьезным отставанием основной его массы от современных требований - с другой, поставили перед фронтовым командованием проблему, к решению которой оно приступило ближе к лету. Расчет на пополнение офицерского состава ополченских частей выпускниками военных училищ и школ подготовки прапорщиков пехоты не оправдался: бывшие ополченцы распределялись преимущественно в армейские части.

В известной степени громадный ополченский некомплект на фронтах был снижен формированием дивизий 3-й очереди, что перевело значительное число ополченских бригад в разряд «постоянных войск», сбросив заботу об их укомплектовании с плеч инспекторов частей государственного ополчения фронтов. Несмотря на это ополченские дружины продолжают составлять значительную долю фронтовых частей. Сохраняется в ополченских частях и значительный некомплект офицерского состава (например, на Юго-Западном фронте - 570 человек, или 37 % от штатной численности25). Для преодоления некомплекта на фронтах учреждаются школы подготовки прапорщиков ополчения. Мера эта начинает довольно быстро приносить свои плоды, сокращая некомплект (так, на Юго-Западном фронте уже после первого выпуска (15 августа 1915 г.), несмотря на новые формирования и начало призыва ратников ополчения 2-го разряда, он сократился с 37 до 22 %26).

Условия приема в школы подготовки прапорщиков ополчения были идентичны установленным для школ подготовки прапорщиков пехоты, поэтому резонно, что в 1915 г. они столкнулись с аналогичными трудностями. Главным из них явилось малое число лиц с образованием в империи, с одной стороны, и продолжение действия отсрочек для его получения во время мировой войны - с другой. Широко распахнув двери для лиц, хотя бы окончивших 4-классные городские училища, а то и просто «всех с позиций» (без какого-либо образования), школьное начальство вскоре было вынуждено констатировать, что «значительный % из поступивших, вследствие малого образовательного ценза… оказался малоподготовленным или даже совершенно непригодным для будущей офицерской службы в частях войск»27. На втором курсе Школы подготовки прапорщиков ополчения Юго-Западного фронта «непригодные» составили свыше 1/5 набора. Несмотря на это весной 1916 г. усилиями фронтовых школ прапорщиков ополчения удалось не только справиться с некомплектом младших в ополченских частях, входящих в состав фронтов, но и ликвидировать группу «прапорщиков-зауряд», занимавших младшие офицерские должности, либо пропустив их через школы прапорщиков и узаконив их положение, либо отчислив от младших офицерских должностей, вернув в прежнее унтер-офицерское звание.

Эта мера, воспринимавшаяся некоторыми «лишенцами» как несправедливая, безусловно, нормализовала служебные отношения в ополченских частях. Абсолютному большинству исполнявших офицерские обязанности было предоставлено право узаконить свой статус, отбросив приставку «зауряд», пройдя соответствующее обучение. Справившись с некомплектом в ополченских частях, фронтовые школы подготовки прапорщиков ополчения стали принимать для обучения и командируемых из армейских частей, которые постепенно начинают составлять большинство обучаемых. Постепенный отказ от привлечения частей государственного ополчения для активного использования в боевой линии вернул их к более «традиционной» службе на фронтах: с 1916 г. основное место ополченских частей в тылу (фронтовом или «глубоком»), с выполнением вспомогательных задач небоевого характера. Грандиозный масштаб разразившейся в 1914 г. мировой войны привел к привлечению в состав войск действующей армии ополченских формирований, которые ни по своей подготовке, ни по выучке, ни по качеству офицерского состава не могли сыграть серьезной роли. В ходе самого тяжелого для русской армии 1915 г. значительные усилия ушли на укомплектование офицерского состава ополченских частей, находящихся на фронте. Проблема эта в начале 1916 г. была решена, когда части государственного ополчения уже перестали активно участвовать в боях. В то же время части «постоянных войск» все более и более по своему составу напоминали ополченские формирования, чему немало поспособствовало исчерпание еще в первые месяцы войны обученного запаса армии и начало ее пополнения ратниками 1-го, а с осени 1915 г. - и 2-го разряда.

А.В. Марыняк (Москва)

Вопрос о том, кто такие ополченцы, стал возникать у многих после начала вооруженного противостояния в восточной части Украины.

Историческая справка

Весной 2014 года юго-восточные районы Украины захлестнули протестные акции. Население этих территорий отказалось признать новую власть, которая образовалась после событий на Майдане.

Высказывалось недовольство вновь назначенными губернаторами, выбирались новые "народные руководители" в регионах.

6.04.2014 года, проведя очередной митинг, протестующие начали активные действия. Были захвачены некоторые административные здания на Юго-Востоке Украины.
Активисты захватили огнестрельное оружие, хранящееся в СБУ Луганска и Донецка.

Становление ополчения ДНР

С 11.04.2014 начали формироваться вооруженные отряды самообороны, которые возглавил Игорь Какидзянов.

В течение апреля были захвачены подразделения силовых структур в некоторых населенных пунктах Донецкой области.

16.04.2014 ополченцы ДНР сделали первую попытку штурма мариупольской воинской части. Вскоре украинским командованием была применена авиация. Возросло число локальных стычек и попыток атаковать военные объекты.

В течение мая продолжался захват милицейских подразделений и зданий администраций.

Во время масштабной атаки в направлении Славянска и Краматорска, где был задействован, кроме украинской армии и сил внутренних дел, еще и "Правый сектор", киевским властям пришлось воочию узнать, кто такие ополченцы.

Несмотря на многодневные атаки, сторонникам федерализации удалось довольно долго продержаться, при этом было сбито три украинских вертолета.

В середине 2014 года ополченцами была окружена группировка украинских военнослужащих, пытавшихся контролировать границу с Россией. В окружении оказалось три бригады. В руках ополченцев оказалась военная техника и артиллерийские орудия в количестве не менее 150 единиц.

Второе крупное окружение украинских войск было в начале 2015 года под Дебальцево.

О составе войск ополчения

Народные ополченцы используют как символы российский триколор, георгиевскую ленточку и флаг ДНР.

О точной структуре и численности ополчения ДНР достоверных сведений не опубликовано. В то же время, кто такие ополченцы ДНР, можно понять, проанализировав состав трех основных групп его участников.

Первая группа состояла из бывших бойцов силовых подразделений Украины, входивших ранее в "Беркут" или спецназ СБУ, обладающий соответствующей подготовкой.

Вторая группа включала местных жителей, которые в добровольном порядке присоединились к войскам ополчения.

Уровень армейской подготовки их был самый различный.

К третьей условной группе относили иностранных добровольцев и наемников.
Некоторые военные эксперты считают, что в 2015 году ополчение перешло к бригадной структуре. Произошло значительное улучшение материально-технического обеспечения, создано единое командование.

Подразделения ополченцев ДНР

Известны следующие подразделения войск ДНР, фигурировавшие в разное время в средствах массовой информации.

Обороной Славянска занималась группа, возглавляемая Стрелковым, неофициально получившая название Славянской бригады. Ее бойцы держали также оборону под Краматорском и близлежащих городах и селениях. Впоследствии бригада передислоцировалась в Донецк.

Бригадой "Восток" командовал Александр Ходаковский. Местом ее создания был Донецк, сначала это был батальон, в который входили бывшие местные "Альфа" и "Беркут", южно-осетинские и российские, в том числе чеченские добровольцы. В батальон входило до полутысячи человек.

Батальон "Оплот" первоначально организовала группа харьковских сторонников Антимайдана. Затем они перебрались в Донецк. До середины 2014 г. это подразделение частично было ориентировано на выполнение функций МВД. Командовал подразделением замминистра МВД майор Александр Захарченко.

Батальоном "Спарта" командовал А. Павлов, прославившийся под позывным "Моторола" - ополченец, погибший в результате диверсионного акта в октябре текущего года.

Батальон "Кальмиус" организовали шахтеры. Возглавил его Сергей Петровский. С осени 2014 г. из этого шахтерского батальона была организована бригада.

Первую отдельную батальонно-тактическую группу "Сомали" возглавил подполковник Михаил Толстых, известный под позывным "Гиви". Ополченец сумел создать поистине уникальное подразделение, достойно себя проявившее в боевых действиях.

Об отдельных представителях ополчения

Ответить на вопрос о том, кто такие ополченцы, можно на примере вышеупомянутого Арсена Сергеевича Павлова (позывной "Моторола").

Он погиб в результате взрыва 16.10.2016 года, произведенного самодельным взрывным устройством, прикрепленным к тросу лифта. После его гибели в ДНР объявили траур в течение трех дней.

Прощаться с ним в Донецкий оперный театр пришло свыше 50 тысяч человек.

"Моторола" - ополченец, получивший 21.02.2015 г. звание Героя ДНР, приехал на территорию Украины из Ростова в феврале 2014 года. Сначала вступил в харьковский "Оплот", затем перешел под командование Стрелкова.

У него был определенный боевой опыт, так как ранее он проходил срочную службу в рядах морской пехоты, при этом более полутора лет прослужил по контракту на сверхсрочной службе. Два раза выезжал в Чечню для участия в

Со временем он возглавил отряд, выросший до противотанковой роты Добровольческого батальона.

В дальнейшем из этого подразделения возник батальон "Спарта".

Избрание Владислава не принесло желаемого мира. Напротив, страна оказалась на краю гибели. Государственность была разрушена. Общество расколото на враждебные лагеря. Преобладала рознь, сословный эгоизм. В сердце России, Москве, стоял польский гарнизон, страной управляло марионеточное правительство. Приближалась к концу осада изнемогавшего Смоленска. Свержение Шуйского освободило руки Швеции и королю Карлу IX, противнику Сигизмунда III. Шведы оккупировали значительную часть северо-запада Московского государства.

В эти трагические месяцы "безгосударева времени" огромную роль сыграла церковь и церковные деятели, прежде всего патриарх Гермоген и, позднее, настоятель Троице-Сергиева монастыря Дионисий. Патриарх возглавил национально-религиозную "партию" и первый, ссылаясь на нарушение польской стороной договоренности (прежде всего о православии государя и уходе "литовских людей" за пределы государства), освободил подданных от присяги Владиславу и призвал к сопротивлению.

Церковь дала национально-освободительному движению национальную идею - защиту православия и восстановление православного царства. Вокруг этой идеи началась консолидация здоровых сил общества. Решающую роль в освободительном движении сыграла земщина, традиции которой, как оказалось, не были подорваны предыдущими царствованиями. В 1610 - 1611 гг. земские миры выступили силой организующей и, по сути, государственной. Вдохновляемая позицией Гермогена, которого, по преданию, за неуступчивость польская партия уморила "гладом" в 1612 г., и грамотами Дионисия, земщина призывами "стояти заодно" объединила патриотические силы, привлекла, материально обеспечила дворянские служилые корпорации и отряды "вольных казаков" - реальную воинскую силу, которая могла изгнать интервентов.

В стране созревает идея созыва всенародного ополчения. Его созданию способствовала гибель в декабре 1610 г. Лжедмитрия II. Отряды "вольных казаков" под предводительством И. Заруцкого и князя Дм. Трубецкого присоединились к дворянским отрядам Прокопия Трубецкого и образовали I ополчение. Ляпунов, призывая всех воинских людей принять участие в освобождении Москвы, сулил "волю и жалованье".

Весной 1611 г. ополчение осадило Москву. Накануне его появления, в марте, в столице вспыхнуло восстание. Завязались упорные бои на улицах. Активным участником восстания стал Д. М. Пожарский, который был ранен и вывезен в свою нижегородскую вотчину. Не имея сил для того, чтобы справиться с москвичами, поляки выжгли часть посада.

Ополчение создало высший временный орган власти страны - Совет всея земли. Но действовал он нерешительно, скованный внутренними разногласиями и взаимными подозрениями. Для преодоления их по инициативе Ляпунова 30 июня 1611 г. был принят "Приговор всей земли", который предусматривал восстановление прежних крепостнических порядков.

"Приговор" не удовлетворил вольное казачество. Известия о расправе дворян над 28 казаками переполнили чашу их терпения. 22 июля 1611 г. вызванный на казачий "круг" Ляпунов был убит. Смерть Ляпунова привела к распаду I ополчения. Дворяне покинули подмосковный лагерь. Казаки Трубецкого и Заруцкого продолжили осаду, но они не были достаточно сильны, чтобы справиться с польским гарнизоном.

Эти события совпали с падением Смоленска в начале июня 1611 г. Сигизмунд III открыто объявил о своем намерении сесть на московский престол. Активизировали свои действия и шведы. 16 июля был занят Новгород, власти которого пошли на соглашение с Карлом IX, предусматривавшее избрание царем его сына, принца Карла Филиппа. Казалось, что страна на краю пропасти, - не случайно самые распространенные публицистические жанры этого времени - "плачи" о погибели Русской земли.

Но земщина вновь показала свою способность к возрождению. В провинциальных городах началось движение за организацию II ополчения. Осенью 1611 г. староста Нижегородского посада Кузьма Минин обратился с призывом пожертвовать всем ради освобождения Родины. Под его началом городской совет собирал средства для призыва ратных людей. Патриотический порыв, готовность к самопожертвованию охватили массы. Был избран и воевода, отличавшийся "крепкостоянием" и честностью, - Д. М. Пожарский. Последний вместе с "выборным человеком" Кузьмою Мининым возглавил новый Совет всей земли.

II ополчение не сразу выступило к Москве. Поднявшись вверх по Волге, оно более четырех месяце простояло в Ярославле, формируя свое правительство и основные приказы. Это необходимо было, чтобы, во-первых, опираясь на менее разоренные северные города, собраться с силами и средствами и, во-вторых, договориться с вольными казаками. Судьба Ляпунова была еще слишком памятна, чтобы игнорировать важность подобной акции.

Между тем в подмосковных "таборах" произошел раскол. Честолюбивый И. Заруцкий, мечтавший о самостоятельной роли, ушел со своими сторонниками в Коломну, где находилась Марина Мнишек и ее сын от Лжедмитрия II Иван, "воренок", по определению современников. Имя Ивана Дмитриевича, "законного" наследника престола, давало Заруцкому желаемую свободу действий и независимость.

В августе 1612 г. II ополчение пришло под Москву. В сентябре подмосковные воеводы договорились Москву "доступать" вместе и "Российскому государству во всем добра хотеть безо всякой хитрости". Было образовано единое правительство, выступавшее отныне от имени обоих воевод, князей Трубецкого и Пожарского.

В 20-х числах августа ополченцы отразили попытку гетмана Хоткевича освободить осажденный польский гарнизон. Однако поляки упорствовали. Им было жалко расставаться с богатой добычей, награбленной в Кремле. Сильно надеялись они на помощь короля. Но Сигизмунд III столкнулся с целым рядом трудностей: шляхта, в частности, опасалась самодержавных устремлений короля, усиленных ресурсами Москвы, ограничивала его силы. Сигизмунд III отступил. Польские и литовские люди изнемогали. 22 октября был взят Китайгород. Четыре дня спустя, 26 октября 1612 г. капитулировал кремлевский гарнизон. Москва была освобождена.

Было очень тяжёлым. Почти два года продолжалась осада Смоленска, ко-торый пал в июне 1611 г. Польские отряды, оказавшиеся в Москве, вели себя как завоеватели. Шведские наёмники удерживали Новго-род. По стране «гуляли» отряды тушинцев; появились разбойничьи шайки, куда входили и русские «воры», и поляки. Они грабили зе-мли, разоряли города и монастыри.

Боярская дума не пользовалась авторитетом и властью, бояре практически не управляли страной. В разных частях государства признавали разную власть: одни — польского королевича, другие — только что родившегося младенца Марины Мнишек как законного сына царевича Дмитрия; третьи — Лжедмитрия II .

Русскому царству грозила потеря целостности и независимости . К такому печальному итогу привела Смута . Вопрос стоял так: или народ «проснётся» и сам защитит свою страну, или Россия погибнет. Нуж-ны были решительные и смелые шаги. Тупиковая политическая ситуация, создан-ная эгоизмом Семибоярщины и упрямством короля Сигизмунда, не могла оставаться вечно.

Инициативу создания ополчения проявили выборные власти городов. Они стали по-сылать друг другу грамоты с призывом отказаться от власти «измен-ников», засевших в Кремле. Только поднявшись «всей землёй» мож-но было освободить Москву и законно, на Земском соборе, выбрать нового царя.

Инициировав подъём народа патриархом Гермогеном, был созван Земский собор из служилых людей — «Совет всей зе-мли». Первое ополчение возглавил воевода Прокопий Ляпунов, а также князь Дмитрий Трубецкой, казацкий атаман Иван Заруцкий. Участники похода преследовали не только корыст-ные цели. В их действиях явно заметны патриотические настрое-ния: стремление очистить Москву от интервентов и возвести на пре-стол православного царя.

Состав Первого ополчения

После гибели Лжедмитрия II его политиче-ским наследником стал казачий атаман И. С. Заруцкий, который провозгласил царём только что родившегося сына Лжедмитрия II и Марины Мнишек Ивана. Вместе с князем Д. Т. Трубецким Заруц-кий повёл свои полки на Москву. Одновременно с бывшими тушин-цами к Москве двинулись отряды рязанских дворян под началом П. П. Ляпунова.

С начала 1611 г. отряды Первого ополчения из разных городов двинулись к столице и в марте 1611 г. подошли к Москве.

Жители Москвы тяготились присутствием чужеземцев. В мар-те 1611 г. горожане столицы подняли восстание против поляков. Однако поляки и их рус-ские приспешники сумели спасти положение, устроив пожар. В городе начались пожары. Забыв о мятеже, горожане бросились спасать своё имущество. Разбушевав-шийся огонь уничтожил большую часть московского посада, выгорела почти вся Москва. Материал с сайта

Войско Ляпунова, Трубецкого и Заруцкого подошло к Москве через несколько дней после пожара. Ополченцы вошли уже в горевший город. Им удалось овла-деть Белым городом. Поляки укрылись за стенами Китай-города и Кремля, которые не пострадали от пожара. Попытка взять штурмом мощ-ные городские укрепления была отбита осаждёнными.

Вскоре в ла-гере ополченцев начались раздоры, вспыхнула вражда между дворянами и казаками. Её умело раздували поляки и сторонники Семибоярщины. Предво-дитель движения Ляпунов был вызван на казачий круг, заподозрен и обвинён в измене и убит казаками. После этого потерявшие своего предводителя дво-ряне разъехались по домам. Ополчение как единая сила прекратило существование. Однако казачьи войска продолжали стоять под Мо-сквой и время от времени предпринимать попытки её штурма.

Прислали мне видеозапись в качестве доказательства беспередентного участия русских из России в войне на Донбассе. Утверждается, с ссылкой на ополченца из Питера, что армия Новороссии на 75% состоит из русских. И делаются из этого выводы, что сами жители Донбасса воевать не хотят, что это всё русские войну устроили.

Какие вопросы возникают при просмотре видео? Какое более-менее реальное положение дел с составом армий ДНР и ЛНР? Каковы причины и перспективы ВС Новороссии?

Без всякой тенденциозности после просмотра видео должен возникнуть закономерный вопрос. Откуда рядовой боец-доброволец знает о составе сил всего ополчения? Он безусловно знает о составе своего подразделения и может знать о составе подразделений соседних. Но о составе всего ополчения он откуда знает? Из СМИ? Это во-первых .
Во-вторых , о каком временном интервале идёт речь? Мы прекрасно знаем, что численность российских добровольцев очень разнится в разные этапы противостояния. Во время второй волны ополчения, когда руководители республик уже захватили огромное количество техники и призвали спецов, умеющих ею управлять, их стало больше. У меня знакомые специально отпуска брали на тот период и ехали в Донецк. Теперь дома уже, много рассказывают. А сейчас там от силы процентов 10 россиян осталось. А когда противостояние начиналось, россиян там не было вообще .
В-третьих , присутствие русских добровольцев воспринимается как вторжение, в то время как присутствие русских на майдане воспринималось исключительно как героизм. Не надо лицемерить. Если русские помогали вам в ваших целях тогда и вы звали их братьями, то сейчас русские приехали помогать тем, кого вы убиваете. И уже они называют их братьями. И, о ужас! есть кавказские добровольцы, помогавшие ПС кидать "коктейли Молотова" и лупить арматурой "Беркут". Как вам флаги "Имарата Кавказ" на Майдане? Хорошо смотрятся? Не смущают такие чечены? Кстати, есть и русские вояки, кто воюет против Новороссии в составе ваших батальонов нацгвардии . Наёмники или добровольцы, как вы их назовёте?

И пара слов по поводу отправки в бой неподготовленных новобранцев. Не знаю, как в других подразделениях, но бригада "Восток" перед выпуском в бой ребят три месяца жёстко гоняет в учебке. А то, что описывается на видео было возможно разве что в достаточно короткий этап контрнаступления, когда действовать нужно было быстро.

Тем не менее, из 6 млн жителей Донбасса на самом деле 60 000 армия не сформировалась . (Численность армии, равная 1% населения в мирное время - вполне нормальая цифра) Но время то военное, а армии нет. Почему?
Тут есть несколько причин. Перечислю по порядку.
1. Постсоветское общество потерпело очень страшную ломку. Отказ от идеального просто так не проходит. Когда идеалы были заменены потребительством (достаточно скромным, кстати), мобилизационный потенциал общества оказался сильно подорван.
2. Те люди, что сохранили идеальное и начали мобилизацию на антимайдан, оказались преданы своими же лидерами. КПУ и ПР рассыпались, как глиняные гиганты. Больной хилый бандеровский волк сумел перепугать красивых статных баранов правящей элиты. И бараны эти либо ушли совсем, либо начали прогибаться под волка, помогая ему насытиться мобилизующимся населеним. Все помнят Допу и Гепу? Все помнят, как они заявили о неподчинении Хунте и тут же свалили из страны, отдав поверивших им людей на растерзание нацикам? Без лидеров организовать сопротивление трудно. А после ряда предательств это становится почти невозможно. Но сопротивление сформировалось.
3. Та идея, вокруг которой сопротивление несмотря ни на что сформировалось, идея антифашистской мобилизации, Дух сопротивления смертельнмоу врагу, подверглась атакам из рядов самого ополчения. Оказалось, что в составе ополчения действуют идеологи и боевые подразделения последователей власовцев, восхвалители РОА и русских фашистов. Что такое глава РОВС на должности замполита при министре обороны ДНР Стрелкове? Как власовцы могут воевать с бандеровцами ? Как по мне, так Порошенко просто обязан наградить Стрелкова и его клику высшими государственными наградами Украины. Как за срыв мобилизационного потенциала ополчения, так и за конкретную сдачу хунте половины территории ДНР.

О перспективах.
А перпективы таковы, что при продолжении ускорения успешности построения армии и государственности в непризнанных республиках, Украина окажется в очень и очень плачевном состоянии. Что будут делать жители Киева, когда выяснится, что разбитый украинской артиллерией Донбасс живёт лучше, чем хвалёная "очищенная от коррупции демократическая" Украина со всеми своими иностранными министрами и типа помощью ЕС? Военным путём ВСУ Донбасс уже не возьмёт (другого такого героя Украины, как Стрелков, им уже не найти), а армия продолжает формироваться, добровольцев с самого Донбасса становится всё больше. А если проиграет ещё и мир...

Вот мало мальски реальная картина происходящего с составом армии Новороссии, их причинами и перспективами. Если кому-то есть чем выкладку дополнить, милости прошу.